Наталья Солнцева - Свидание в Хэллоуин

– Значит, поискам убийцы даем отбой?

– Мы особо и не утруждались.

– Я занимался этим только ради вашей дочери. Теперь пусть оперативники сами разбираются.

Ельцов должен был бы испытать облегчение от того, что произошло. Астра ни в чем криминальном не замешана, просто влюбилась в какого-то прощелыгу, потеряла голову и наделала глупостей. Вообразила себя героиней любовной драмы и так вошла в роль, что продолжает действовать по сценарию и сыпать заученными репликами. Чего стоит эта записка, например?

– Зря я жену послушался и не запретил Астре поступать на актерский. Работать в театре она не захотела, зато в жизни спектакли разыгрывает!

– Надо же где-то применять полученные навыки.

– Шутки шутишь, да? – помрачнел Ельцов. – Ты лучше скажи, почему она опасается за свою жизнь?

Николай Семенович уже задавал себе этот вопрос. У Астры воображение развито сверх меры и характер авантюрный. Решила пощекотать нервы батюшке и матушке, заодно и развлечься. Но ведь Ельцову такого не скажешь.

– Может, до нее дошли какие-то слухи, – пожал он плечами. – Или это элемент ее игры. Сейчас среди состоятельных людей в моде разные реалити-шоу, только не на телеэкране, а живьем. Когда проблем нет, их следует создать – себе и окружающим. Понимаете?

– Значит, она с нами поиграть вздумала?

– Я только перебираю варианты. Посмотрим!

– Ты дал этому артисту диск с фотографиями? – без улыбки спросил Ельцов.

– Зачем диск? Я вручил ему конверт со снимками.

– Пусть позабавится… Жаль, что ты не пустил за ним «наружку». Знали бы, где свила гнездышко сладкая парочка!

– Я не рискнул, – оправдывался Борисов.

– Телефон хотя бы ты у него спросил? Как я могу связаться с дочерью?

– Они сами позвонят – так он сказал.

– Черт! Че-е-ерт…

Карандаш, который Ельцов крутил в руках, хрустнул и сломался.

– Не нервничайте, Юрий Тимофеевич. Все утрясется!

На самом деле Борисов думал по-другому. Он тоже не мог избавиться от беспокойства…

– Это ты?

Астра, затаив дыхание, всматривалась в темноту прихожей.

– Я, кто же еще? – отозвался Матвей. – Почему свет не включаешь?

– Лампочка перегорела. Я щелкнула выключателем, а она – пых! – и потухла.

– Ужин приготовила?

– Я в кухарки не нанималась, – огрызнулась гостья. – Ладно, что-нибудь придумаю.

Пока он отклеивал усы, переодевался и умывался, Астра поставила вариться спагетти. Шницели и соусы ей пришлось освоить, работая у госпожи Гримм.

Карелин ел и нахваливал. Потом он заварил зеленый чай, достал из шкафчика розетку с медом и удивленно поинтересовался:

– Ты не спрашиваешь, что я узнал у Борисова? Ну и выдержка.

– Хочу еще несколько минут насладиться неведением.

– Чутье у тебя отменное, Астра Юрьевна. Новости плохие. Говорить? Или сначала чаю попьем?

– Говори. Марину тоже… сожгли?

– Не-е-ет, – сделал отрицательный жест Матвей. – Ей проломили височную кость, потом утопили.

– В реке?

– В собственной ванне, причем воды там было мало. И на момент «утопления» Степнова уже была мертва.

Он пересказал все услышанное. Астра молчала, кусала губы.

– Вот фотографии, сделанные частным сыщиком, которого наняла твоя подруга, – с этими словами Карелин протянул ей конверт со снимками. – Любвеобильный у тебя жених!

– Бывший жених… Значит, Иваницын изменял мне не только с Мариной? А я ничего не замечала. И как это у вас, у мужчин, получается?

– Легко, – рассмеялся Матвей. – Женщина обычно видит то, что хочет видеть.

– Какая мерзость! – Она рассыпала фотографии по столу. – Борисов подозревает в убийстве меня?

– Подозревал. Теперь, когда он узнал о нас с тобой, его мнение изменилось.

Ирония в его голосе рассердила Астру.

– Я не настолько ревнива! Думаешь, я могла убить подругу из-за Захара? Марина была беременна, я об этом знала… у меня бы рука не поднялась, даже в состоянии аффекта.

– Ты понимаешь, чем это тебе грозит? Полиция ищет грабителей, Иваницын дрожит от страха, что информация о нем просочится в следственные органы, а твой отец вместе с Борисовым изъяли с места преступления улики и скрывают их от криминалистов. Это все не беда, не вляпайся ты в историю с пожаром и гибелью еще одной женщины. Если кому-нибудь придет в голову связать два факта – смерть Марины Степновой и госпожи Гримм…

– Хватит! Не продолжай, я сама знаю, что будет. Но когда я уезжала из Москвы, Марина была еще жива. Ты можешь подтвердить, что я находилась в Камышине.