Камилла Лэкберг - Ангелотворец

Им никогда отсюда не выбраться. Они умрут здесь. Но женщина заставила себя подняться на ноги. Оставался еще один ящик. Рано сдаваться. Хотя ее и тошнило при одной мысли о новой попытке, Анна набралась решимости и подошла к последнему ящику. Эбба уже прекратила поиски и тихо рыдала у стены. Бросив на нее быстрый взгляд, Анна нагнулась над ящиком и, сглатывая, опустила руку вниз. Сперва ее пальцы ощущали только деревянные доски, но внезапно они наткнулись на что-то вроде бумаги с гладкой поверхностью, похожей на пленку. Она вытащила эти бумажки и поднесла к свету.

— Эбба! — выдохнула Анна. Не получив ответа, она подошла к фру Старк, опустилась на пол рядом с ней и, протянув ей то, что оказалось фотографиями, сказала: — Смотри!

Пальцы у Анны так и чесались перебрать снимки, но у нее не было на это права. Оно было только у Эббы. Это она должна увидеть их первой. Фру Старк посмотрела на полароидные снимки, и руки у нее дрогнули.

— Что это? — спросила она, качая головой.

Обе женщины против воли уставились на фотографии, подавляя желание отвернуться. Перед ними были снимки с того самого пасхального воскресенья, которые должны были пролить свет на то, что тогда случилось.

Старк, казалось, засыпал. Веки у него отяжелели, голова свесилась на грудь. Эрика не отваживалась взглянуть на Йосту, потому что Мортен по-прежнему сжимал в руке револьвер и любое движение грозило им опасностью. Наконец его веки опустились. Женщина медленно повернулась к полицейскому и прижала палец к губам. Тот кивнул. Она вопросительно посмотрела на дверь позади Мортена, но Флюгаре покачал головой. Нет, это не пройдет. Если Старк проснется, он начнет палить во все, что движется. Эрика задумалась. Им нужна была помощь. Снова посмотрев на Йосту, она прижала руку к уху, изображая трубку. Йоста сразу понял и начал рыться в карманах куртки, но по его несчастному взгляду писательница догадалась, что мобильный он забыл. Она огляделась. Чуть в стороне стояла сумочка Анны, и Эрика начала медленно подползать к ней. Мортен дернулся во сне, и она снова застыла, но он не проснулся. Голова его продолжала свешиваться на грудь. Добравшись до сумки, женщина притянула ее к себе и стала бесшумно рыться в ней под напряженным взглядом Йосты. Тот кашлянул, и Эрика строго взглянула на него. Только бы не разбудить Старка!

Наконец она нащупала мобильный Анны. Тот был поставлен в бесшумный режим, но Эрика не знала пин-кода. Придется гадать. Она вбила дату рождения сестры. «Неверный код», — высветилось на экране. Эрика мысленно выругалась. Ей пришло в голову, что Анна могла не менять первоначальный код телефона. Тогда у них нет никаких шансов. Но писательница запретила себе об этом думать. У нее оставалось еще две попытки. День рождения Адриана. И снова «неверный код»! И тут Эрику осенило. Есть еще одна дата, означавшая поворотный момент в жизни Анны, — дата смерти Лукаса! Эрика вбила цифры, и телефон приветственно завибрировал, впуская ее в свой мир. Она посмотрела на Йосту, и тот выдохнул от облегчения. Теперь надо было действовать быстро. Мортен может проснуться в любую секунду. Слава богу, их с Анной мобильные были одной модели. Писательница легко нашла в меню номер и начала набирать сообщение Патрику. Важно было так подобрать слова, чтобы он понял, что ситуация серьезная. Мортен шевельнулся во сне. Эрика хотела было уже отправить сообщение, но в последний момент добавила еще несколько адресатов. Если муж занят, кто-нибудь другой увидит и поможет им. Женщина нажала «отправить» и отодвинула сумку. Телефон она спрятала у себя под ногой так, чтобы Старк его не видел. Теперь оставалось только ждать.

Шель, опиравшийся на капот, проводил взглядом полицейские машины. Операция провалилась. Дома была только жена Хольма, которую стражи порядка и забрали в участок.

— Куда, черт возьми, подевался Йон? — уже неизвестно в который раз спросил Рингхольм, ни к кому не обращаясь.

В доме продолжался обыск. Полицейские намеревались прочесать каждый сантиметр, а фотограф неустанно щелкал фотоаппаратом на расстоянии: к дому его никто не пускал. Впрочем, никто не обращал на него и особого внимания: перед полицией стояли другие задачи.

— Может, он сбежал за границу? — спросил Свен Никлассон, который еще в машине успел набросать статью о предотвращенном теракте.

Шель знал, что ему тоже следовало быть в редакции, где его провозгласили бы героем дня. Когда он позвонил главному редактору, чтобы рассказать новости, тот так обрадовался, что чуть не оглушил Рингхольма своими криками. Но журналисту не хотелось уезжать, пока он не узнает, где Йон.