Джеймс Чейз - С/С том 3. Фанатик. Билет в газовую камеру. Лабиринт смерти

— Этого я сказать не могу, потому что и сам не знаю. Знаю, что скоро. — Билл переменил тему, заговорив о футболе.

Из клуба мы вышли в половине двенадцатого. Билл поминутно зевал.

— Черт, сегодня пришлось рано вставать. Жутко хочется спать. Завтра выходной, так что отосплюсь. Надеюсь, ты знаешь дорогу домой.

— Я-то знаю, а ты к себе попадешь?

Билл улыбнулся.

— Не волнуйся, все будет в полном порядке.

— Ведь уснешь на ходу.

— А это уж мои трудности.

Мы расстались в конце улицы, и я тут же поехал на Нью-Бонд-стрит. Света в окнах квартиры Глории не было. Безуспешно позвонив, я уселся в нише у окна и приготовился ждать. Через полчаса послышался шум подъезжающей машины. Выглянув из-за угла, я увидел такси, остановившееся возле подъезда. Из машины вышла Глория. Одета она была просто, но со вкусом, однако эта простота стоила, наверное, целое состояние.

Глория остановилась и начала рыться в сумочке, по всей видимости, разыскивая ключи. Я моментально очутился рядом с ней.

— Вот и я, Глория, — сиплым от волнения голосом сказал я.

— Боже, что ты делаешь здесь в такой поздний час?

— Действительно поздно, но у меня неотложное дело. Можно зайти?

— Но уже половина первого ночи! Неужели ты всегда заходишь к девушкам в такое время? — она посмотрела на меня с улыбкой.

— Но это очень важно, — повторил я.

Вдруг Глория рассмеялась.

— Хорошо, Гарри, понимаю, что это важное дело ты выдумал, но все же заходи, ты мне нравишься.

Открыв дверь, она пропустила меня в маленький холл, а оттуда мы прошли в гостиную. Глория зажгла свет и включила музыку, после чего уселась в кресло. Обтягивающее платье подчеркивало изящные линии ее фигуры.

— Ох, и устала же я… Хочешь выпить?

— Нет, ничего не хочу, — соврал я, так как безумно хотел Глорию.

— Даже не знаю, почему я пригласила тебя сюда. Уж очень некрасиво ты вел себя в тот вечер.

— Прошу прощения, но моя жена…

— Так вот в чем дело! — улыбнулась она. — И как это жены всегда обо всем догадываются? Интуиция, видимо.

— Мне необходимо сказать тебе, Глория…

— Попозже. Мне надо переодеться.

У меня на мгновение замерло сердце и пересохло во рту.

— Я… я…

Она звонко рассмеялась.

— Ты что, боишься меня?

— Нет, просто не хочу неприятностей.

Ничего не сказав, Глория ушла в спальню, оставив дверь открытой. Я делал героические усилия, чтобы не смотреть туда, но продержался очень недолго. Глория стояла перед большим зеркалом. На ней был только кружевной прозрачный лифчик, который ничего не скрывал, а лишь подчеркивал красоту ее груди. Прозрачные кружевные трусики тоже не скрывали ее прелестей.

Глория накинула роскошный шелковый халатик и повернулась в мою сторону. Халат не был застегнут, и в переливах оранжевого шелка я видел смуглые бедра, покачивающиеся на ходу. Фигура Глории напоминала амфору. Уже на пороге спальни она запахнула халатик, перевязав его шелковым пояском. Это зрелище настолько потрясло меня, что мои благие намерения вести себя с ней очень осторожно моментально улетучились. В висках застучала кровь. Я страстно хотел эту женщину.

— И все же, что привело тебя сюда в столь поздний час? — спросила она, присаживаясь на стульчик возле бара. Запах духов Глории приятно щекотал мои ноздри.

— Моя жена уехала к матери.

— И ты тут же примчался сюда, чтобы сообщить мне эту новость? — игриво спросила она.

— Почти.

Но Глория меня не слушала, ясно думая о чем-то своем.

— Гарри, обычно в это время я уже давно сплю. Мое тело должно отдыхать от тугих резинок. Вы, мужчины, даже не представляете, сколько приходится терпеть бедным женщинам ради того, чтобы выглядеть привлекательно. Вот, посмотри сам, — распахнув халатик, она взяла мою руку и заставила проверить прочность резинки трусиков. Резинка действительно была тугой, но до нее ли мне было! Сладкая дрожь пробежала по спине. — И так как ты покушаешься на мое свободное время, Гарри, то я думаю, будет справедливо пойти мне на уступки, и, если я сейчас избавлюсь от этих противных резинок, ты не будешь шокирован. Тем более, что ты настоящий джентльмен и не воспользуешься моей беззащитностью.

Я молчал, словно набрав в рот воды.

— Я считаю, что если мужчина — истинный джентльмен, то он даже в присутствии обнаженной женщины не позволит себе ничего лишнего, — продолжая мило болтать, Глория сбросила халатик и, повернувшись ко мне спиной, безуспешно пыталась расстегнуть застежку лифчика.