Джеймс Чейз - С/С том 5. Удар новичка, Крысы Баррета. Реквием блондинкам

— Что ж, входите, только это не слишком подходящее место для гостей.

Мы зашли в тесную комнатушку, вся мебель которой состояла из кровати, комода и умывальника.

— Мы так и не успели познакомиться, — сказал я.

— Лола, — представилась блондинка, садясь на кровать.

Ей было не по себе от присутствия Майры. Та прислонилась к умывальнику и с нескрываемым интересом оглядывала комнату.

— Я опять по поводу Бертильо.

— Что он сделал на этот раз? — спросила Лола с брезгливой гримасой. — Терпеть не могу этого типа!

— Мне лично ничего, но вот ее приятелю, — я указал на Майру, — Нику Пирелли, он подложил большую свинью.

Лола широко раскрыла глаза.

— Тому парню, который похитил Дедрика? Черт возьми! Я читала об этом в газетах.

Она с завистью взглянула на Майру.

— Так это ваш дружок удрал с пятьюстами грандов?

— Постойте-ка, — поспешно сказал я, заметив, как Майра побледнела, — вы ошибаетесь. Пирелли не похищал Дедрика, обвинение подстроено. Он в это время находился здесь и играл в карты с Бертильо. Вот с ним-то я и хочу встретиться!

Вдруг мне в голову пришла мысль:

— А вы не видели, как Пирелли уходил?

— Куда уходил, что вы имеете в виду?

— Он говорит, что они кончили играть в десять тридцать, а Бертильо утверждает, что в девять тридцать. А похищение Дедрика произошло около девяти часов.

Лола закрыла глаза, пытаясь вспомнить.

— Он носит белый костюм! — подсказала Майра. — Синюю рубашку и белый галстук ручной выделки.

— Не знаю, видела я его или нет… — проговорила Лола, продолжая хмурить лоб. — Столько мужчин проходит передо мной за вечер. — Она вдруг замолчала и удивленно открыла рот. — Так это тот парень? Ну, конечно, я знаю его. Только он назвался… — Не закончив фразу, она, наверное впервые за много лет, покраснела.

Наступило напряженное молчание.

— Продолжайте, — сказала Майра, — не обращайте на меня внимания. Он был у вас в тот вечер?

Лола вскочила. Краска смущения еще не сошла с ее лица, глаза сверкали.

— Убирайтесь отсюда, вы оба! Я и так сказала слишком много!

— Лола, это очень важно, — мягко сказал я. — Пирслли в тюрьме. Если он был у вас до десяти тридцати, то вы обязательно должны сказать об этом: ваши показания спасут ему жизнь. Так был ли он у вас в тот вечер?

— Я больше ничего не скажу, — отрезала она. — Убирайтесь отсюда!

— Ладно, Майра, — сказал я, открывая дверь, — подождите меня в машине. Мне нужно поговорить с Лолой наедине. Я вернусь через пару минут.

Майра вышла.

— Да, неловко получилось… — Я достал пачку сигарет, предлагая Лоле закурить.

Она состроила гримасу и взяла сигарету.

— В следующий раз будете думать, прежде чем брать женщину сюда, — зло сказала она. — Вы понимаете, в какое положение ставите меня?

— Простите, ради Бога! Но, может, это и к лучшему… Скажите, был у вас Пирелли?

— Конечно! Он играл в карты с Бертильо, а потом пришел ко мне. Он один из моих постоянных клиентов.

— Вы помните, когда он ушел?

— Примерно в десять тридцать.

— Интересное кино получается… — сказал я. — Выходит, Бертильо сказал правду, а Пирелли солгал!

Лола промолчала.

— Вероятно, он не хотел, чтобы Майра знала об этом, и рассчитывал, что Бертильо поддержит его версию. Возможно, Лола, вам придется быть свидетельницей. Он должен иметь алиби.

— Мне это безразлично, — ответила она, пожав плечами. — Но этой девушке — нет. Я знаю таких женщин. Они воображают, что если мужчина влюбился в нее, то он — ее собственность.

Я достал стодолларовую бумажку.

— Это вам, за разорванную простыню. И держите рот на замке в отношении Пирелли. Если вы понадобитесь нам на суде, я сообщу.

Она взяла банкноту, сложила ее и спрятала под чулок.

— Что за свиньи эти мужчины! — презрительно сказала она и швырнула в угол окурок.

Я открыл дверцу «бьюика», сел за руль и нажал на стартер. Майра молча закурила.

— Мы оставим Бертильо в покое? — спросила она бесцветным голосом.

— Выяснилось, что он сказал правду, — я старался не смотреть на нее. — Ник расстался с ним в половине десятого.

— И провел час с этой уродиной! Очень мило! Надеюсь, он получил удовольствие.

Мы ехали по Монте-Верде-авеню.

— Он рискует жизнью, чтобы сохранить это в тайне от вас, — осторожно сказал я. — Это о чем-то говорит…

— А, заткнитесь! — взорвалась Майра. — Не защищайте его. Из-за него я столько пережила! Когда он сидел в тюрьме, я ждала его, когда он выходил оттуда, я встречала его у ворот, когда у него не было денег, — а у него их никогда нет, — я его содержала; со вчерашнего вечера я из-за него не смыкаю глаз. А он обманывал меня, таскаясь к этой шлюхе в ее отвратительную комнатенку! Да еще платил за это!..