Джеймс Чейз - С/С том 5. Удар новичка, Крысы Баррета. Реквием блондинкам

Вопль Вестал слился с хором других голосов. Секунданты кричали Джонсу, чтобы он заканчивал бой и добивал Слейда, но негр был слишком возбужден и ничего не слышал. Как только он собирался нанести решающий удар, левая Слейда доставала его и лишала равновесия. Слейду довольно долго удавалось держать негра на расстоянии, но в конце концов Джонс все же прорвался сквозь глухую защиту.

Вестал закричала как сумасшедшая. Слейд опустился на колени. Он был похож на раненого, разъяренного льва. Кровь текла у него изо рта. Гонг прервал счет, и секунданты Слейда бросились на ринг. Толпа бушевала. Слейда волоком оттащили в угол.

— О, это здорово! — Вестал бурно дышала. — Я и не думала, что бокс такое интересное зрелище. О, Чэд, как я рада, что пошла с вами. Меня это страшно захватило.

Третий раунд оказался последним. Наконец-то советы секундантов дошли до негра: не спешить, выбрать удачный момент и нанести удар, который должен покончить с противником. Развязка наступила на второй минуте. За сильным левом ударом последовал удар справа. И оба они пришлись в челюсть Слейда. Струйка крови потекла у него изо рта, и он снопом повалился на пол ринга. Лицо исказила гримаса боли. Слейд пытался встать, цепляясь за канаты, но это ему не удалось. Он был еще в сознании, но не мог продолжать бой.

Вестал вскочила со своего места. Мне приходилось держать ее, иначе она бросилась бы прямо на ринг.

— Спокойней, — уговаривал я.

Она пыталась освободиться, но я крепко держал ее за руку. В зале стоял такой рев, что, казалось, могли полопаться барабанные перепонки.

Когда рефери закончил счет и Слейда потащили с ринга, Вестал почти упала на меня. Мне удалось подхватить ее под мышки, иначе она оказалась бы на полу вместе со всеми своими бриллиантами.

— Уведите меня, Чэд, — выдавила она. — Кажется, я сейчас потеряю сознание.

Из ложи прессы неожиданно возник Легит.

— Вам нужна помощь, мистер Винтерс?

— Необходимо поскорей вывести ее отсюда.

— Следуйте за мной.

Лейтенант двинулся вперед, расчищая дорогу таким образом, как это могут делать одни полицейские. Мы пробирались за ним. Легит провел нас через толпу, и мы оказались в служебном помещении.

— Подождите здесь, я схожу за вашей машиной.

Мы стояли в полуосвещенной комнате, где было так же душно, как и в зале. Наклонившись к Вестал, я спросил:

— Как вы себя чувствуете?

— Все хорошо. Просто я слишком переживала. — Она подняла ко мне лицо с таким видом, что я невольно отступил на шаг. Я довольно часто имел дело с женщинами и знал, что означает такой взгляд. Сомнений быть не могло: мисс Шелли хотела меня. Это было в ее глазах, в ее вдруг смягчившемся лице, в пульсирующей на горле жилке. Я мог сделать с ней все что угодно прямо здесь, в полутемной комнате. Но это меньше всего входило в мои планы. Столь откровенное желание этого непривлекательного заморыша поразило меня. Мне показалось, что я присутствую при чем-то неприличном.

— Ваш полицейский пошел за машиной, — попытался отрезвить я ее, держась, впрочем, на некотором расстоянии.

Я отвернулся, делая вид, что жду появления Легита. Мне не хотелось, чтобы Вестал прочитала отвращение в моих глазах.

Она вдруг отпрянула.

— Я уже вполне хорошо себя чувствую. Здесь очень жарко.

— Тогда нужно поискать лейтенанта.

Я протянул Вестал руку, но она сделала вид, что не замечает этого.

— Вы забыли о моем выигрыше. Не могли бы вы принести его сюда?

— Деньги никуда не денутся. Я провожу вас до машины.

— Нет. Принесите, пожалуйста, сейчас!

В ее голосе прозвучала резкая нотка. Я внимательно посмотрел на Вестал, но она резко отвернулась, не желая, чтобы я заметил отчаяния, написанного на ее лице.

— О, пожалуйста, идите! — настаивала она, готовая разрыдаться.

Я оставил Вестал, раздумывая над тем, что же все-таки происходит. Мне было ничего не понять, пока я не вернулся с выигрышем. Одна мысль, поразительная мысль, заставила меня остановиться. Неужели она думала, что я стану заниматься любовью в этой полутемной комнате? Неужели ее страдальческий взгляд был из-за того, что эта женщина вдруг осознала свою непривлекательность? Ведь она не могла заметить отвращения на моем лице. «Ты чудак, — сказал я сам себе. — Ты просто сошел с ума, если думаешь так. Не стоит думать, что она в тебя влюбилась. Конечно, многие женщины влюблялись в тебя, но что из этого? Многие, но только не она со своими миллионами. Она не может быть настолько легкомысленной, чтобы влюбиться в простого клерка. Или может?..»