Джеймс Чейз - С/С том 8. Никогда не знаешь, что ждать от женщины. Снайпер. Двойник

— Отличное ружье. — Я надорвал одну из коробок с патронами и зарядил его.

— Я хочу, чтобы вы посмотрели на крайнюю слева мишень.

Он медленно повернул голову и уставился в указанном мной направлении.

Я выстрелил шесть раз подряд. Середина мишени вывалилась и упала на песок.

— И вы скоро будете стрелять точно так же, Тим. Трудно поверить, не правда ли? Уверяю вас, будете.

Черные очки метнулись в мою сторону. Я увидел в них свое отражение. Выглядел я очень скованным.

— Могу я попросить вас об одном одолжении? — Я попытался расслабиться.

— Одолжении? — переспросил он после долгой паузы. — Мне сказали, что я должен выполнять любое ваше пожелание.

— Это совсем не обязательно, но не могли бы вы снять очки?

Он оцепенел, затем подался назад, руки его поднялись к очкам, как бы защищая их от меня.

— Я объясню вам, почему, — продолжал я. — Нельзя стрелять в солнцезащитных очках. Ваши глаза так же важны для меткого выстрела, как и ружье. Снимите их, Тим. Я хочу, чтобы ваши глаза привыкли к яркому свету.

Медленно он снял очки. Впервые я увидел его лицо. Он оказался моложе, чем я думал: лет двадцати, максимум двадцати двух. Глаза совершенно изменили его. Хорошие глаза: ясные, честные, беззлобные, глаза мыслителя, но сейчас их переполнял страх. От его отца в нем было не больше, чем во мне — от Санта Клауса.

Я сидел рядом с Тимотео, объясняя ему, из каких частей состоит ружье и зачем они нужны, когда на пороге появилась Люси.

Я знал, что напрасно теряю время, но мне хотелось, чтобы он пообвыкся со мной и перестал дрожать. Говорил я спокойно, ровным голосом, стараясь втолковать ему, что ружье может ожить в его руках, повиноваться, как собака, стать другом. Но мои слова отлетали от него, как теннисный мяч от бетонной стены. Армейская служба, однако, научила меня, что просвет появляется именно в тот момент, когда уже кажется, что все усилия напрасны. И приход Люси нарушил завязавшийся было контакт, поэтому кровь ударила мне в голову.

— Извини, Джей, — похоже, она заметила мою реакцию, — я не хотела мешать тебе…

— В чем дело? — От моего рыка Тимотео окаменел. Люси даже отступила на шаг.

— Машина не заводится.

Я глубоко вздохнул. Взглянул на часы. Изумился, увидев, что чуть ли не час обхаживал эту орясину. Коротко глянул на него. Он смотрел себе под ноги, на лбу пульсировала вена. Люси и мой армейский голос обратили в прах все, чего мне удалось добиться за этот час.

Я положил ружье на скамью:

— А что с ней?

Люси напоминала ребенка, которого застали над банкой варенья, куда он залез без разрешения.

— Я… я не знаю. Она просто не заводится.

Я попытался подавить поднимающееся во мне раздражение, и частично мне это удалось.

— Хорошо, пойдем посмотрим. — И добавил, повернувшись к Тимотео: — Подождите здесь. Пусть ваши глаза привыкают к солнцу. Очки не надевайте.

Он что-то пробубнил в ответ, но я уже шел к двери. Люси посторонилась, давая мне пройти.

— Ты нажимала на педаль газа? — Люси семенила рядом, едва поспевая за мной.

— Да.

— Самое время ей сломаться. Ничего, у меня она заведется. — Я не сомневался, что Люси где-то напортачила, и злился на нее, потому что она пришла в тот самый момент, когда Тимотео начал отходить.

«Фольксваген» стоял под навесом из пальмовых листьев. Я рывком открыл дверцу, сел за руль, в уверенности, что уж у меня-то осечки не будет.

Люси стояла у дверцы.

Убедившись, что переключатель скоростей в нейтральном положении, я повернул ключ зажигания. Что-то заскрежетало, но мотор не завелся. Я повторил то же самое трижды, прежде чем понял, что машина неисправна. Выругавшись про себя, я сердито глянул на запыленное ветровое стекло. Предстояло решить, что для меня важнее — завести машину или учить Тимотео стрелять.

У меня на руках облигация в двадцать пять тысяч долларов. Все равно что двадцать пять тысяч наличными. Облигация должна храниться в сейфе. Вдруг с ней что-то случится? Кто-то украдет ее у меня или она сгорит вместе с бунгало? Я же отвечаю за нее. Можно представить, какой скандал закатит Саванто, если окажется, что она пропала.

Я вышел из машины, обошел ее сзади, открыл капот. Если мотор не заводится, первым делом — это знает каждый, кто хоть что-то понимает в машинах — надо проверить распределитель зажигания и почистить свечи. Одного взгляда мне хватило, чтобы понять причину отказа: на распределителе зажигания не хватало крышки.

Это охладило меня. Я уже не сердился на Люси. Наоборот, меня вновь охватило чувство, будто рядом затаился враг.