Джеймс Чейз - Том 2. Вопрос времени. Как крошится печенье. Кейд

— Просто так оно и есть, — ответил Кейд небрежно.

Он был спокоен, расслаблен и удовлетворен, как человек, проделавший хорошую и нужную работу.

— Возможно, но Диас так не думает. Он может доставить вам неприятности.

— Если бы я забивал себе голову подобным вздором, я бы занимался чем-нибудь другим.

— Да, сеньор, я понимаю. Просто я счел нужным предупредить вас.

— Спасибо. И будь что будет.

Крил, сдаваясь, пожал плечами.

— Ясно, сеньор. Вы — не менее храбрый человек, чем Диас.

— Хватит, бога ради! — раздраженно заявил Кейд. — Прибавь лучше газу. Я хочу поскорее попасть домой.

Дом удивил и порадовал его. Здесь была большая гостиная, две спальни, две ванные, уютная кухня и двойной гараж. В саду, полном цветов и тенистых деревьев, находился маленький фонтан. Обстановка была современной и удобной.

После того как Хуана провела Кейда по всему дому, они вернулись в гостиную, и Хуана с немым ожиданием заглянула ему в глаза. Кейд, дотоле не сказавший ни слова, просто обнял ее и поцеловал в губы.

— Ты даже не понимаешь, что это значит для меня, — сказал Кейд. Он был тронут. — Это чудесно, дорогая. Эго первое достойное место, первый настоящий дом в моей жизни. И все благодаря тебе. Слишком много хорошего свалилось на меня за неполные двое суток…

Хуана крепко сжала его в объятиях.

— Я так и думала, что тебе понравится. Я так рада. Это все наше, кариньо. Мы тут можем жить, сколько захотим. Ты и я. И все это. А больше никого и ничего.

Кейд настоял, чтобы они пообедали в ближайшем ресторанчике, невзирая на все протесты Хуаны, заверявшей, что она с удовольствием сама все дома приготовит. И только тогда, когда они вернулись домой, Кейд показал ей фотографии.

Они сидели на небольшом диванчике. Прямо перед ними была открытая застекленная дверь, ведущая в садик, откуда доносилось журчание фонтана.

Хуана почти ничего не говорила, пока не наткнулась на снимок, где Диас кричал на Франоко. Он почувствовал, что у нее буквально перехватило дыхание. Оставив другие фотографии, девушка прямо-таки впилась взглядом в жестокое лицо дикаря, вся гнусная суть которого столь выразительно запечатлелась на снимке.

— Он действительно так выглядит? — спросила она.

— Мне пришлось подловить момент, когда Диас утратил бдительность. Да, это Педро Диас. Не таков, каким он сам себя видит, и не таков, каким его видит большинство поклонников, а таков, каков есть.

Хуана, сузив глаза, пристально посмотрела на Кейда.

— Не хотела бы я, чтобы ты меня фотографировал, кариньо, — сказала она и, заметив его удивление, выдавила смешок. — Я шучу. Диасу это не понравится.

Она бросила фотографию на диванчик и поднялась.

— Идем в постельку, дорогой. Это наша первая ночь в нашем новом доме. Немаловажное событие.

— Но ты же не посмотрела фотографии самой корриды! Там тоже есть хорошие снимки.

— Ты все делаешь хорошо, я это знаю. Но все же идем в спальню, — она зазывно улыбнулась. — Или не хочешь?

Кейд тоже поднялся.

— Это будет обрядом инициации дома, — заявил он.

Обняв ее за плечи, он провел Хуану до двери. Здесь они на секунду задержались, чтобы выключить свет, после чего, ступая нога в ногу, поднялись по лестнице в спальню.

На следующее утро, за кофе, Кейд спросил Хуану, умеет ли она водить машину.

— Конечно, — ответила Хуана. — А почему ты спрашиваешь?

— Тебе нужна машина. Думаю, я смогу найти подержанную, но в хорошем состоянии.

Хуана с восторженным визгом бросилась на него и покрыла его лицо поцелуями.

— Эй! Ты меня задушишь, — завопил Кейд и, ухватив ее за талию, усадил себе на колени. — Так тебе понравилась идея насчет машины?

Хуана изобразила на лице восторг.

— Я всегда мечтала иметь свою машину.

— У тебя она будет.

— Но мы можем себе это позволить, кариньо? Дом, машина…

— Конечно же, можем. Ладно, мне пора идти. Вернусь часам к четырем. Надо многое сделать. Если понадоблюсь, я буду в лаборатории при фотомагазине Ольмедо. Нужно увеличить снимки. Хочу отослать их вечерним авиарейсом. Не будешь без меня скучать?

Она засмеялась.

— Конечно буду. Но я займусь домом. И приготовлю для тебя чудесный обед. Сегодня ты убедишься, какой я прекрасный повар.

Кейд извлек бумажник и положил на стол пачку купюр по пятьсот песо.

— Когда понадобится еще, спросишь. Эти можешь потратить на себя, Хуана. Купи там платье или еще что-нибудь. Отныне все, что у меня есть, — это наше, общее.

Он поцеловал ее на прощанье и поспешил на улицу, где его уже ждал Крил, сидя за рулем своего «Понтиака». Кейд никогда в жизни не чувствовал себя более счастливым. Он был влюблен по уши и, как все влюбленные, хотел излить свое счастье на весь белый свет.