Татьяна Коган - Бог в человеческом обличье

Водительская дверца распахнулась. Олег ожидал увидеть отца. Но это был не отец.

Олег даже удивиться толком не успел; то, что произошло дальше, вышибло воздух из легких.

Из джипа выскочили двое громил, выволокли наружу парня с надетым на голову мешком и связанными за спиной руками, повалили его на землю и запрыгнули обратно в машину. Визг колес нарушил тишину. Джип резко газанул и в считаные секунды скрылся из виду.

Парень сел на земле и какое-то время не двигался. Потом подергал руками, пытаясь избавиться от стягивавшей запястья веревки. На удивление, ему это удалось. Он сдернул с головы мешок и покрутил головой, озираясь по сторонам.

Сердце пропустило удар.

Гром потрясенно смотрел на одинокую мужскую фигуру и понимал: то, что он сейчас видит – невозможно. Падение астероида, апокалипсис, мир во всем мире – возможны, а это – нет. Месяц назад он запланировал нападение на кумира и собирался выступить в роли случайного спасителя. План провалился. Илья бесследно исчез, не оставив ни намека куда. И вот теперь он появляется посреди пустынной дороги, одинокий и потерянный, явно нуждающийся в помощи. И Гром находится в какой-нибудь сотне метров! Его желание осуществилось самым непостижимым, неожиданным образом. Все детали и шестеренки сложной конструкции повернулись так, как надо, кликнули, и механизм заработал.

Илья поднялся на ноги и замер, задрав голову к небу. Луна выбелила его лицо. Он замешкался, решая, в какую сторону пойти, и двинулся вперед. Шел медленно, словно придавленный многодневной усталостью. Свет встречных фар ослепил его. Он поднял руку, прося водителя притормозить, но тот промчался мимо.

Олег выждал немного и тронулся с места. Поравнявшись с Ильей, остановился, опустил пассажирское стекло:

– Эй, подбросить?

Илья молча открыл дверцу и запрыгнул на переднее сиденье. Он выглядел изможденным и похудевшим. Под глазами залегли тени.

– До Москвы далеко? – спросил он.

– Минут пятьдесят, – ответил Гром, стараясь, чтобы голос звучал естественно. – Я как раз туда еду.

– У меня нет с собой денег, – виновато улыбнулся Крестовский. – Я заплачу, когда мы приедем. Попрошу жену спуститься…

Олег прервал его:

– Забей, я не нуждаюсь.

Некоторое время ехали молча. За окнами проносились темные поля, где-то впереди маячили огни большого города. Гром скосил глаза на пассажира:

– Трудная ночь?

– Какое сегодня число? – задал встречный вопрос Илья.

– Ого. Кто-то умеет отдыхать, да? – усмехнулся Олег. – Сегодня тридцатое сентября.

Крестовский кивнул и снова умолк. Гром крепче сжал пальцами руль, чтобы не выдать волнение. Происходящее походило на невероятный, но абсолютно реалистический сон. Кумир, которым он восхищался последние два года, чьи песни слушал бесчисленное множество раз, на кого смотрел снизу вверх, теряясь в безликой толпе, сидел сейчас в соседнем кресле его машины!

Но даже этот фантастический факт мерк на фоне другого: Крестовского действительно похищали. И клип снимался по-настоящему. Вот что смущало Олега в этом видео: слишком натуральными казались эмоции Ильи. Редкий актер умеет столь правдоподобно играть на камеру. Крестовский был певцом, композитором, музыкантом. Но не актером. Он переживал все на самом деле.

Сцены не были постановочными! Его бросали с моста, избивали, заставляли смотреть, как убивают человека. Гром бросил быстрый взгляд на его руки. В самом центре правой кисти темнел маленький круглый шрам. Гвоздь в его ладонь забивали тоже по-настоящему! И весь этот треш организовали ради нового хита?

Внезапно в его голове сложилась совершенно четкая, ясная картинка. Кто, зачем и с чьей помощью…

– У меня точно такой же, – неожиданно произнес Илья, указывая на болтавшийся на зеркале заднего вида ароматизатор в виде гитары.

– Вот мы и нашли общую тему, – ухмыльнулся Олег.

– Да, прости. Не очень я разговорчивый. Хреновый из меня попутчик.

– Вот так живешь, живешь, что-то делаешь, а потом раз – и приуныл? – пошутил Гром.

– Ага.

– Проблемы?

Илья пожал плечами:

– У кого их нет?

– Тоже верно, – согласился Гром, мысленно восхищаясь стойкостью Крестовского. Учитывая, что тому пришлось испытать, держался он превосходно. Любопытно, почему он не просит телефон, чтобы позвонить в полицию?

Серая лента шоссе мягко стелилась под колесами. Перед постом ДПС Гром сбавил до восьмидесяти, а затем снова набрал скорость. Разговор не клеился. Олег мог бы насильно тянуть беседу, но чувствовал, что этого лучше не делать. Порой молчание сближает сильнее тысячи слов.