Анатоль Имерманис - Смерть на стадионе

Ответный гол эквадорцев был забит на двадцать второй минуте первого тайма. Забит настолько мастерски, что даже перуанцы, в которых спортивное чувство на миг взяло верх над патриотизмом, зааплодировали. К тому же шел только первый тайм. Результат был ничейным, и перуанская команда, поддерживаемая сотней тысяч наэлектризованных земляков, играла с большим подъемом. Имелись все основания предсказывать её победу.

За пять минут до окончания первого тайма Мигель Даймонт насторожился. Казалось, ещё минута, и начнется последнее решающее действие задуманного им представления.

Центральный нападающий перуанцев Жуарио, несомненно, являлся кумиром публики. Каждое его продвижение по полю сопровождалось торжествующими криками, а забитый им на десятой минуте гол вызвал такую бурю, что сотрясались трибуны.

Находясь на половине соперников и оказавшись лицом к лицу со сравнительно слабым игроком защиты эквадорцев, Жуарио решил порадовать своих почитателей мастерским дриблингом. Дриблинг затянулся на лишнюю секунду.

Откуда-то со стороны подбежал не замеченный Жуарио эквадорский футболист и, легонько оттолкнув его плечом, отбил мяч. Жуарио растерялся. Тем не менее, зная, что мяч уже ушел, сделал вид, будто продолжает борьбу. С искаженным от злости лицом Жуарио изо всей силы ударил эквадорца бутсой в пах. Тот упал и, держась за живот, стал кататься по траве.

Фернандо Херера остановил игру. Грубое нарушение было совершенно очевидно. Следовало удалить Жуарио с поля.

Фернандо Херера уже почти взмахнул рукой с красной карточкой, но тут десятки тысяч болельщиков, совершенно обезумев, повскакали со своих мест, собираясь устремиться на поле. Ведь удаление лучшего игрока значительно уменьшило бы шансы команды на победу.

К Фернандо Херере подбежали оба капитана, к ним присоединились боковые судьи, их окружили готовые полезть в драку перуанские игроки.

Дикий рев не прекращался. Мигель Даймонт, наблюдавший эту сцену с помощью бинокля, сразу понял, что Херера колеблется. Так оно и было. Покривив душой, судья сделал предупреждение обоим игрокам…

Решение было встречено отдельными негодующими возгласами с эквадорского островка, но они быстро замолкли, подавленные угрожающим шумом теснившего его океана.

Начало второго тайма протекало в сравнительно спокойной обстановке. Команды явно выдохлись после непомерно быстрого для такого жаркого климата темпа, который продержался на протяжении всей первой половины игры.

Выдохлись и зрители. Целых сорок пять минут они вели себя как буйнопомешанные, пытающиеся пробить головой каучуковые стены изолятора. Ещё на сорок пять минут энергии не хватило бы. Публика позволила себе расслабиться, чтобы при первом удобном случае снова взорваться яростной вспышкой спортивного безумия.

Но главной причиной перелома являлся Фернандо Херера. После того как он недавно сделал предупреждение невиновному эквадорскому защитнику, трудно было поверить, что он подкуплен противником. Болельщики национальной сборной пришли на стадион убежденные, что их команде придется бороться не только с противником, но и с судьей, который будет лезть из кожи вон, чтобы лишить Жуарио и его товарищей заслуженной победы. Сейчас эти опасения развеялись.

Спад напряжения отразился и на полицейских. Они расслабились, стали внимательно следить не столь за поведением публики, сколько за самой игрой.

Игра шла своим чередом, протекая примерно в равной борьбе, без особо острых моментов. И та и другая команды время от времени, после удачно разыгранной комбинации прорывались в штрафную площадку противника. Но атаки или же разбивались об упорное сопротивление защиты, или же мяч летел мимо ворот. Два или три раза казалось, что гол неминуем, но каждый раз вратарям удавалось спасти ворота.

Один момент был явно критическим. Вратарь эквадорцев в падении поймал мяч, но так неудачно, что выпустил из рук Подбежавший перуанский игрок вместо мяча угодил ему в голову. Игра была остановлена, вратарю оказана срочная помощь.

Мигель Даймонт напрасно надеялся, что на этот раз Херера проявит большую решимость. Не последовало ни удаления, ни даже предупреждения. Мяч был введен в игру под одобрительные крики публики.

Мигель Даймонт почувствовал, как по его спине прошел холодок. Ни разу за всё время пребывания в этом городе он не терял того особого хладнокровия, которое связано с умением взирать на препятствия как на нечто естественное. До сих пор нервы не отказывали ему. Ни в самом начале когда шли день за днем, а идеальное решение всё ещё не было найдено. Ни даже в те критические дни, когда пограничный конфликт грозил перечеркнуть проделанную работу.