Марина Серова - Тайна мецената

— Я слышала, что у Огородникова имеется вроде дама сердца, Лена, — сказала я. — Думаете, она его обеспечивает?

— Да что вы, что вы! — замахал руками Садальский. — Вы про Ленку Стрелкову, что ли? Да она сама из нищих, крутится, как может, и в основном живет за счет богатых художников. У Ленки фишка такая — связаться с ныне знаменитым художником да жить на его заработки. Признаюсь, она таким образом и меня подловила. Девка-то она эффектная, красивая, мужики вокруг нее так и вьются. А она глазки вниз опустит, бормочет, что в восторге от картин того или иного художника, строит из себя этакую невинную барышню. Ну и разводит потенциального кавалера на букеты-конфеты, потом — на дорогие украшения, шмотки… В общем, бизнес сей стар как мир. А Ленка в этом отношении — дама талантливая, собаку, как говорится, съела. Прежде чем я ее раскусил, она и с меня солидную сумму денег на себя стребовала. Получилась препротивная история. Я же на ней даже жениться собирался, полагал, что она девушка честная и простая, сразу во всем не разобрался. А потом — вот те раз — застукал ее в объятиях молодого любовника. После-то узнал, что она за женщина, только не пойму, что она за меня взялась. Скорее всего, мое имя на слуху было из-за моего участия в выставках и конкурсах, вот она и решила, что нашла подходящего кандидата. Вот так она из одной койки в другую и скачет, и все по художникам специализируется. Сейчас с Огородниковым, а завтра еще с кем будет. Когда я пытался «дружить» с Вольдемаром, то пробовал его вразумить, рассказать, что Ленка за человек. Но тот даже поссорился со мной, решил, что завидую. Пришлось оставить свое мнение при себе. Признаться, долго он уже с Ленкой возится, только не пойму, почему она его не бросит? Может, тоже поверила, что он гениальный творец? Попалась на его удочку, вот и ждет от него дорогих подарков да колечек. В принципе два сапога пара: и Ленка обманщица, и Огородников пройдоха. Ни ее, ни его не жалко, пусть сами разбираются!

— Да, дела… — протянула я. — Кстати, а вам известно, что та картина Вольдемара Огородникова, «Богиня огня», пропала?

Я вплотную подобралась к краже полотна, намереваясь если не застать Садальского врасплох, то хотя бы увидеть его реакцию. Если он украл картину, то как-то это выдаст, уж я сразу замечу! Однако Садальский показался мне искренне удивленным.

— Да что вы говорите? — округлил он глаза. — Может, кто случайно выкинул ее? На ней же не пойми что намалевано…

— А Огородников уверен, что картину украли, — заявила я. — И думает, что сделали это из зависти либо хотят продать картину и получить солидный гонорар!

— Да кто ж ее купит-то? — хмыкнул Садальский. — Если только пациент психиатрической лечебницы, и то маловероятно. Скорее всего, она либо завалилась за другими холстами, либо по ошибке сам Огородников ее на палитру извел! Шутка, конечно, но украсть это…

— И все же, картина пропала либо вчера утром, либо позавчера вечером, — продолжала я. — Я брала интервью у Огородникова, он находился в состоянии весьма плачевном. Говорил, что это его самая прекрасная работа и он как раз собирался ее продать. А теперь — ни картины, ни денег.

— Да, дела… — протянул Роман Андреевич. — Я же и не слышал о пропаже. Дело в том, что сам я недавно вернулся из незапланированной командировки, из Санкт-Петербурга. Вызвали по рабочим делам, вот я там несколько дней и провел. Вчера только с поезда, поэтому и назначил вам встречу на сегодняшний день. Сами понимаете, целые сутки трястись в вагоне — малоприятно. Вот в Петербург ехать легче — утром поезд отходит с вокзала, ночь спишь, и к двенадцати уже приехал. А обратно — кошмар просто. В шесть вечера только в поезд садишься, ночь кое-как поспишь, а потом — целый день до вечера маешься бездельем! Я всю дорогу своей племяннице завидовал. Она же у меня учится, студентка, и со мной в Тарасов возвращалась. У них там незапланированные каникулы вышли, она и решила домой приехать. Так вот, ей дорога вообще легко дается — она как достанет свое вышивание, так спокойно сидит десять часов подряд и горя не знает. Я уж думал, а не взять ли у нее пяльцы да самому крестики не потыкать иголкой. Представляете, вот веселье соседям по купе было бы — пожилой мужик сидит с бабской забавой! Но в этом поезде и не такое творить начнешь…

Я вполуха слушала рассуждения Садальского о дороге в поезде, про себя думая, что версия о его причастности к преступлению с треском провалилась. Как ни крути, у Садальского — железное алиби, на худой конец можно допросить его племянницу, чтобы убедиться в том, что в период, когда была похищена картина Огородникова, Садальский находился в поезде. Что ж, как бы плохо ни относился Роман Андреевич к Вольдемару Огородникову, а к краже он не имеет никакого отношения.