Светлана Алешина: Акула пера (сборник)

— Зря вы так с ним, — сказала она нам напоследок. — Он уже старый человек. И про Дмитрия вы тоже зря.

— А зачем вы сдавали парик в театр? — выпалила Маринка. — Для чего вы его использовали?

Варвара улыбнулась.

— Мне нравится ходить в париках. Каждая из нас должна подчеркивать то, что у нее выигрышно, и прятать то, что нужно прятать.

Варвара еще раз улыбнулась и по-доброму взглянула на Маринку.

— А не поступать наоборот, милочка. Думаете, мой папа зря назвал вас мадонной полей? Подумайте над этим.

Маринка покраснела так, как обычно это делал майор Здоренко. Я и не знала, что она способна на такие вещи.

— А… — пробормотала Маринка, не зная и, наверное, не будучи в состоянии ничего сказать.

Варвара тепло попрощалась с нами и пошла к дому, не оглядываясь.

— Ну и сука, — только и сумела выговорить Маринка.

Мы в подавленном настроении усаживались в машину. Даже Маринка молчала. Но это было ненадолго. Я знала точно.

Мы отъехали по дороге от дома Траубе, Маринка завозилась на соседнем со мною сиденье, глубоко вздохнула, явно собираясь вербально размазать Варвару на составляющие ее атомы и молекулы, но тут из-за поворота навстречу нам вынырнула машина. Это была «Газель».

«Газель» мигнула нам фарами, и я остановила «ладушку».

Из «Газели» выглянул майор Здоренко.

— Бойкова, ты живая, что ли? А я думал, тебя уже грохнули и закопали!

— Спасибо, товарищ майор, — ответила я, — и я вам желаю всего хорошего.

Майор даже не улыбнулся.

— Кто там в этом серпен… сертан… короче, в дурдоме?

— Варвара и Федор Аполлинарьевич.

— Ага, — майор почесал в затылке. — А почему ты не спрашиваешь, чья это была машина?

— Вы же сейчас сами скажете.

— Скажу, скажу, — майор, прищурившись, посмотрел на мою «Ладу». — Это Кряжимский у тебя там? Эй, Кряжимский, старый мошенник, ну-ка выгляни в окошко!

Сергей Иванович опустил стекло и забормотал, как он рад видеть майора. Майор на это не купился.

— Бабе своей будешь врать, а мне не надо. Не терплю, — отмахнулся майор. — Точно на тебя «фолькс» хотел наехать?

— Да, — ответил Кряжимский. — Понимаете, как это получилось. Я шел по дороге как раз недалеко от пивного завода…

— Заткнись, — попросил майор. — Ты бумажку напишешь о происшествии?

— Да, вы понимаете, — Сергей Иванович снял очки и начал протирать стекла, — дороги, сами видите, какие, скорость была большая у этой…

— Я сказал: заткнись, — повторил майор. — Попытка наезда была? Да или нет?

— Д-да, — согласился Сергей Иванович.

— Бумажку напишешь? Да или нет?

— Если вы считаете, что есть такая необходимость… — Сергей Иванович совсем растерялся, и тут майора прорвало. Он даже выскочил на трассу, чтобы ничто не мешало ему орать и размахивать руками.

— Нет, не считаю!! — завопил он. — Я вообще просто так здесь торчу и трачу время с тобой, дебил очкастый! Ты не понимаешь, что ли, ничего?! Ты не понимаешь, я тебя спрашиваю?! Напишешь или нет?!

— Напишу, — пролепетал Сергей Иванович.

— Вот так и надо отвечать! — рявкнул майор. — А ты, Бойкова, видела все? Подпишешь?

— А я напишу статью? — сразу же спросила я.

— Блин, блин! — Майор два раза топнул ногой в такт своим «блинам», развернулся, вернулся к своей «Газели» и взгромоздился на сиденье.

— Напишешь! — крикнул он. — Только то, что я скажу! Поняла?

Я кивнула.

— А теперь разворачивай свою колымагу и езжай за мной к этим придуркам!

Майор с силой захлопнул дверь, «Газель» поехала. Я ее пропустила и начала разворачиваться.

— Вот сейчас я этой Варьке-суке все и скажу! — помечтала Маринка. — Ты видела ее нос? Видела? Такие носы не носят уже сто лет! И одета она, как… как богема, блин!

Я промолчала, развернула «ладушку» и поехала вслед за майором.

День продолжался.

Мы подъехали к знакомым воротам, когда «Газель» уже стояла около них. Возле «Газели» курил один омоновец. На нас он, как показалось, даже внимания не обратил.

— Мы внутрь пойдем? — внезапно заробев, Маринка с беспокойством защелкала замочком своей сумочки.

— Придется, — ответила я, заглушая машину и выходя из нее.

Мы вновь, уже во второй раз за сегодняшний день, прошли через калитку и направились к дому.

Несмотря на прохладу, входная дверь почему-то была распахнута. Когда мы подошли к ней, из дома высунулся омоновец. Его маска была скатана в шапочку.

— Ни до чего здесь не дотрагивайтесь, — сказал он, — и идите осторожно.

— А почему? — спросила Маринка и мило улыбнулась.