Максим Шахов - Человек из «Альфы»

1) направить за подписью подполковника Гашкова И.С. в Москву шифровку о разоблачении и бегстве агента Хасан-паши с меньшей степенью секретности, для дезинформации предателя.

2) работу с агентом временно приостановить.

3) в дальнейшем, при возобновлении связи, присвоить агенту кодовое имя Али-баба.

Подробный рапорт с детальным описанием позавчерашних событий будет направлен вам в рукописном варианте в одном экземпляре с диппочтой.

– Ай да Шадрин, ай да сукин сын! – покачал головой генерал Томилин, дважды прочитав шифровку, подписанную майором.

В этот миг сбоку в ряду других зазвонил телефон прямой связи с директором ФСБ.

– Есть, товарищ генерал армии! – кивнул Томилин, сняв трубку и выслушав короткое распоряжение.

Несколько минут спустя он уже стоял с папкой на пороге кабинета директора.

– Разрешите войти?

– Входи, входи, Николай Афанасьевич! – приветливо кивнул директор.

Томилин прошел к столу, протянул руку.

– Здравия желаю!

– Здравия желаю. Садись, Николай Афанасьевич. Ты чайку не хочешь?

– Никак нет, товарищ генерал!

– А может, все-таки выпьешь? Чай у меня знатный, настоящий. Такой только в Китае и растет…

Тут уж генерал Томилин заподозрил неладное. Особого хлебосольства в рабочее время за директором ФСБ раньше не замечалось. Да и вообще генерал не помнил случая, чтобы в этом кабинете кто-то гонял с хозяином чаи.

– Что-то случилось, товарищ генерал армии? – взял быка за рога Томилин. – Никак на пенсию меня отправляете?

– Что-что? – удивился директор. – На пенсию? Не дождешься, Николай Афанасьевич! Работы невпроворот… Случиться ничего не случилось, я просто с тобой хочу поговорить неофициально насчет полковника Марченко. Точнее, насчет твоего рапорта о его переводе в оперативный резерв…

– Так… – вздохнул Томилин.

– Скажу тебе, Николай Афанасьевич, как оно есть. Открытым текстом. Был я только что на совещании в администрации президента. Доложил о текущих делах, ну и о результатах операции «Стамбульский транзит».

– И что? – нахмурился Томилин.

– Да что? – пожал плечами директор. – Наша позиция насчет Марченко не встретила одобрения.

– Что значит – не встретила одобрения?

– А то и значит, – решительно опустил руку на стол директор, – что отделаться от Марченко тебе не дадут! Ни о каком переводе в оперативный резерв речи быть не может! Наоборот, мне намекнули, что полковника неплохо бы поощрить. Или даже подготовить представление о его награждении…

– Марченко – поощрить? – вскрикнул Томилин. – За что? За то, что он угробил с таким трудом захваченного посланца Завгаева? Да его, если на то пошло, не в оперативный резерв надо переводить,

а гнать из органов сраной метлой и под суд отдавать к чертовой матери!

– Все, Николай Афанасьевич? – вздохнул директор. – Высказался?

– Высказался…

– А теперь послушай меня. Я как чекист чекиста тебя понимаю. И, может быть, в душе даже негодую вместе с тобой. Но пойми и ты меня. Президента в России нет. Он, как ты сам знаешь, сейчас находится в важном зарубежном турне. Спит по четыре часа в сутки. Решает важнейшие геополитические задачи. Так мне что, звонить ему по спецсвязи, отрывать от переговоров и говорить: так, мол, и так, извините, но тут ваши клерки со Старой площади тянут за уши своего протеже полковника Марченко, так что бросайте там все и возвращайтесь, нужно срочно прекращать это безобразие и что-то решать? Так, что ли, Николай Афанасьевич?

– Ну зачем же так? – вздохнул Томилин. – У президента своих дел хватает. И без Марченко…

– Так и я тебе о том же толкую! А чтобы обойти администрацию в этом вопросе, выход только один – заручиться поддержкой самого президента! Вот и думай теперь, что делать!

– И что? – обреченно вздохнул Томилин.

– Что, что? – вздохнул директор. – То… В общем, приказывать я тебе, Николай Афанасьевич, не могу в этом вопросе, а просто прошу: давай с тобой не будем дразнить гусей! Согласен?

– Согласен…

– Вот! Тогда, пожалуйста, как выйдешь, загляни в канцелярию и официально забери свой рапорт насчет перевода Марченко в оперативный резерв. Ради спокойствия нашего президента. Договорились, Николай Афанасьевич?

– Договорились.

– Вот… – отвел глаза в сторону директор. – А потом, не сразу, конечно, а как выкроишь время, по свободе, короче, набросай другой рапорт…

– Какой еще другой?