Максим Шахов - Человек из «Альфы»

– Так смотрите! Чего вы расселись, как на именинах?

– Да-да, конечно, – вскочил Мережковский.

Позаглядывав чеченцу в глаза и пощупав пульс, он сказал:

– Он не притворяется. Это сон наркотического происхождения.

– Так он что? Наркоман? – не понял Марченко.

– Я думаю, нет. Просто его усыпили, чтобы…

– Вот черт! И долго он еще будет спать?

– Смотря какую дозу ему укололи. Но еще час-два будет наверняка.

– Я не могу столько ждать! Вы можете как-то привести его в себя?

– Ну вообще-то да, конечно…

– Так что вы тогда мне голову морочите? Немедленно приступайте!

Вопли Марченко действовали на Мережковского не лучшим образом. Только раскрыв дрожащими руками свой чемоданчик, доктор вдруг вспомнил, что не знает, чем усыпили чеченца.

– Вы не можете позвонить этому товарищу? – боязливо спросил Мережковский.

– Что? Куда позвонить? Какому еще товарищу? – не понял Марченко.

– Тому, который делал укол. Мне нужно знать, какой препарат он применил…

– Вот черт! Так что же вы молчите! Ну и помощничков бог послал на мою голову!

Поорав еще немного, Марченко, хряснув дверью, выскочил, чтобы связаться с Гашковым. Вернувшись в каюту, он молча сунул доктору бумажку с нацарапанным названием препарата.

С трудом разобрав каракули, Мережковский принялся искать препарат для инъекции. Руки его при этом дрожали, тяжелый взгляд Марченко давил на психику.

Отыскав наконец нужную ампулу, Мережковский задрал рукав Дилялова, дважды царапнул ему кожу предплечья и смочил это место препаратом. Марченко выглянул из-за спины доктора и раздраженно спросил:

– Что это вы делаете?

– Пробу.

– Какую еще пробу?

– На переносимость. Теперь нужно подождать минут десять, если все будет нормально, сделаем укол.

– Вот черт! Вы что, издеваетесь надо мной? – заорал Марченко.

– Но так положено, – попытался слабо возразить доктор. – Вдруг у него индивидуальная непереносимость на препарат, в этом случае могут возникнуть аллергические реакции или даже…

– Да чихал я на его аллергии! Почешется, в тюрьме для этого у него времени будет предостаточно! Мне нужно с ним как можно скорее поговорить, дело государственной важности! Вы что, не понимаете?

– П-понимаю…

– Ну так не чешитесь, а делайте все побыстрее! Позовете! – рявкнул полковник и, хлопнув дверью, вышел в коридор покурить.

Мережковский затравленно оглянулся в каюте и взялся рукой за сердце. Подобных нервных перегрузок он не испытывал уже давно.

Чтобы не злить Марченко еще больше, Аркадий Захарович не стал ждать положенных десяти минут. Едва убедившись, что нанесенный на царапины препарат не вызвал явных реакций, доктор сделал Дилялову внутривенную инъекцию.

К моменту возвращения полковника дыхание чеченца стало не таким глубоким, пульс участился, мелкие мышцы задергались.

– Он просыпается, – сказал Мережковский.

Марченко отстранил его, взял чеченца за грудки и как следует тряхнул:

– Подъем, Турист!

Дилялов что-то пробормотал, потом мотнул головой и открыл глаза. Еще через пару мгновений его взгляд стал осмысленным, а потом Руслан вдруг дернулся, попытавшись вскочить.

Впрочем, руки чеченца были связаны, так что полковник его легко удержал и тут же отвесил громкую оплеуху.

– Сидеть, волчара! Ты приплыл!

– Где я?.. – сдавленным голосом спросил Руслан.

– Где надо! – криво усмехнулся Марченко. – Короче, сейчас я включу диктофон, а ты мне сперва своими словами расскажешь, кто и с какой целью тебя прислал в Турцию. А потом я задам тебе уточняющие вопросы…

– Я ничего не буду говорить без моего адвоката! Кроме того, я требую, чтобы вы немедленно вызвали сюда английского консула, поскольку я имею в Объединенном королевстве вид на жительство…

– Ладно, волчара! – с угрозой проговорил Марченко. – Не хочешь говорить по-хорошему, тебе же хуже! Сейчас будет тебе и консул, и адвокат… Доктор, колите ему что-нибудь, чтобы развязать язык!

Тут Дилялов снова дернулся и предпринял отчаянную попытку прорваться к двери. При этом он заорал:

– А-а! Полиция, полиция! Сюда…

Марченко среагировал с небольшим опозданием, но все же успел удержать чеченца. Навалившись на него всем телом, полковник прорычал:

– Доктор, мать вашу, вы где? Колите ему укол! Быстрее! Чего вы чешетесь?

Доктор Мережковский не переносил не только вида крови, но и насилия. С трудом держа себя в руках и стараясь не смотреть в сторону чеченца, он отломал кончик ампулы и набрал в шприц скополамин.