Максим Шахов - Бешеная ставка

– Открывай, кеня! Чего уставился?

– Привет! – удивленно сказал Андрей, открыв дверь.

Выглядел Артемьев обалденно. Почти как Ален Делон в молодости. Было неудивительно, что Андрей его сразу не узнал.

– Привет, – сказал он, переступая порог и протягивая Андрею пакет. – Держи.

– Что это? – спросил Андрей.

– Водка, колбаса и все такое.

– Понятно, – вздохнул Андрей. – Вешалка в шкафу, разуваться не надо.

Артемьев по-быстрому снял пальто и протопал своими модными ботинками на кухню. Андрей с Рамзесом прошел следом и по-быстрому сервировал стол.

– Ну что, помянем? – вздохнул Артемьев, разлив по стаканам водку.

– Кого? – невольно вздрогнул Андрей.

– Мою провинциальную жизнь, Зотов! В Москву меня переводят, в ГУБОП! И, наверное, на должность подполковника!

– Поздравляю, – сказал Андрей, глядя на руки Артемьева. – А где твои наколки?

– Что?

– Куда подевались твои наколки?

– А-а! Смыл к чертовой матери. Не буду же я по Главному управлению в наколках разгуливать. Неправильно поймут.

– Понятно, – кивнул Андрей, и они наконец выпили.

– А что ты не спрашиваешь насчет «Лужников»? – подозрительно посмотрел на Андрея Артемьев.

– Да как раз хотел. Ну что, это оказалось правдой?

– Да, Зотов. Все, как ты и говорил. Жидкая взрывчатка и все остальное. Еле успели к началу матча откачать ее из системы. За это дело меня и переводят в Москву.

– Исполнителей взяли?

– Вообще-то информация по этому делу строго засекречена, чтобы не поднимать паники. Но тебе, Зотов, я, конечно, скажу. Взяли.

– А заказчиков?

– Заказчика, Зотов, нет. Не успели.

– Смылся?

– Нет. Его убили.

– Понятно, – сказал Андрей.

– Да нет, Зотов, с этим убийством как раз все и непонятно.

– В смысле?

– Фамилия заказчика была Бекбуйдинов!

– Как-как?

– Бекбуйдинов. У него была очень серьезная охрана. Очень.

– А как же его тогда убили?

– В том-то и вопрос. В среду днем он вышел из офиса, чтобы ехать в аэропорт. Охраны был полный двор.

– И что?

– Бекбуйдинов вдруг без видимой причины упал на крыльце. Телохранители оглянулись, а у него дырка в переносице.

– Ты смотри, – тихо сказал Андрей. – В «десятку».

– Что?

– Говорю, наверное, снайпер стрелял?

– Охранники тоже так подумали и сразу бросились прочесывать подъезды и крыши ближайших домов.

– Ну и что, догнали этого снайпера?

– Нет. Он ушел.

– Ужас что в Москве творится, – покачал головой Андрей.

– Дело, наверное, скоро закроют, – посмотрел на него Артемьев. – Следов никаких, никто ничего не видел, единственная улика – пуля. Но она так расплющилась о череп, что эксперты с трудом установили калибр.

– И какой?

– 7,62. Как у большинства снайперских винтовок. Единственное, что непонятно, – это ее вес.

– А что с весом?

– Он намного меньше веса стандартной пули.

– Наверное, какой-то облегченный вариант, – пожал плечами Андрей.

– Эксперты тоже так решили, – снова посмотрел на него Артемьев.

– Ну раз эксперты решили, значит, так оно и есть.

– Да нет, Зотов. Я думаю, они ошиблись.

– В смысле?

– В прямом. Я даже думаю, что есть один свидетель этого рокового для Бекбуйдинова выстрела. Только он не сможет ничего рассказать. Да, псина? – ткнул Артемьев пальцем в морду Рамзеса.

Рамзес тявкнул и схватил его за палец.

– Ого, зверь! – отдернул руку Артемьев. – В общем, я думаю, что ошиблись все – и охранники, и эксперты, и следователи.

– А как такое может быть?

– Я тоже задал себе этот вопрос и кое-что очень осторожно уточнил. Сперва насчет показаний охранников, а потом насчет одного человека.

– Какого? – спросил Андрей, ощущая между лопатками уже не холодок, а легкую изморозь.

– Неважно, Зотов. Лучше послушай историю, которую я тебе расскажу.

– Ну-ну? – хрипло сказал Андрей.

– В общем, жил да был где-то на Урале один человек. И всю молодость он посвятил занятиям стрелковым спортом. Причем – из пистолета. У него был талант, и он должен был далеко пойти. Но вот как-то возвращался он с тренировки и увидел, как хулиганы избивают девушку. Он бросился к ним, девушку спас, но в драке хулиганы ножом порезали ему руку. Правую. И при этом задели сухожилия. Рана вскоре зажила, и рука более-менее восстановилась, но на спортивной карьере этого человека хулиганы поставили крест. Я думаю, для него это стало настоящей катастрофой. И именно поэтому он перевелся в своем уральском университете с журналистского факультета на юридический. Он возненавидел всех преступников и решил остаток жизни посвятить мщению им за свои загубленные надежды! Я, Зотов, доходчиво излагаю?