Максим Шахов - Бешеная ставка

Асфальт поворачивал влево и упирался в высоченные металлические ворота заднего двора кинотеатра. Андрей прошел дальше и вскоре убедился, что предчувствия его не обманули. На покосившихся деревянных воротах проступала едва заметная надпись «Туалет платный – 3 р.».

Андрей нырнул в покосившуюся калитку и быстро огляделся. Три ветхих двухэтажных домика образовывали нечто вроде буквы «П». Ворота с калиткой располагались в основании этой буквы справа, а покосившийся туалет в глубине двора – слева. Проскакав вдоль забора, Андрей нырнул в кабинку.

Удобства были еще те. Деревянный настил под его ногами тут же качнулся, так что он едва не рванул с перепуга обратно. К счастью, туалет устоял, Андрей кое-как осмотрелся в темноте и, стараясь не делать резких движений, воспользовался его услугами.

Пока он производил все полагающиеся манипуляции, задний двор кинотеатра наполнился шумом моторов и голосами. Потом раскатисто ухнули, закрываясь, металлические ворота.

Покосившийся туалет задней стенкой вплотную примыкал к новому железобетонному забору «Ударника». Одна из щелей между почерневшими рассохшимися досками располагалась прямо напротив стыка двух плит.

Осторожно застегнув ширинку, Андрей из чистого любопытства подался вперед и заглянул в эту щель. Зачем, он и сам не знал. Наверное, просто чтобы посмотреть, чем занимаются новые хозяева кинотеатра.

В следующий миг Андрей невольно присвистнул и, забыв о бдительности, едва не провалился в яму. На заднем, огороженном трехметровыми железобетонными плитами дворе «Ударника» из машины с тонированными стеклами на свет божий как раз выбрался Жигунов-младший. Тот самый, который был гордостью школы бокса и общества «Динамо».

Выглядел Жига неплохо, особенно если учесть, что не далее как вчера его со всеми подобающими почестями похоронили на третьем городском кладбище.

Жигунов-младший бодро выскочил из машины и колобком покатился к заднему входу «Ударника», где его уже поджидал Жигунов-старший. Пока братья обнимались после недолгой разлуки, Андрей стоял на одной ноге и боялся даже вздохнуть.

Братья исчезли за дверью, за ними последовали еще несколько бритоголовых, и только после этого Андрей стал осторожно выбираться из туалета. Ситуация для него была предельно ясна. Казино в «Ударнике», как и сам «Ударник», наверняка принадлежало Жиге. То есть уже не Жиге, а как бы его брату.

Наверняка кинотеатр был у жигуновских чем-то вроде культурно-делового центра. И вернувшийся из загранкомандировки Жига заглянул на огонек, чтобы поприсутствовать на своих поминках, а заодно обсудить текущий момент. Это было его право. Как сказал Вагон, у жигуновских теперь были свои дела, а у них – свои.

Во дворе «Ударника» расхаживала пара «быков», так что из туалета Андрей выбрался с максимальными предосторожностями. Уже здесь он решил спрятать фотоаппарат, чтобы жигуновские не истолковали его намерения превратно. «Олимпус» во внутренний карман куртки не поместился. Правильнее было просто выбросить его в яму, но Вагон бы этого не пережил. Пришлось, не снимая с руки, сунуть фотоаппарат в боковой карман куртки и в таком виде выбираться со двора.

По двору бежала собака, от ворот к одному из домов брел какой-то пацан. Все было спокойно. Андрей чинно прошел к покосившейся калитке и нырнул в нее.

Тут его ожидал небольшой сюрприз. Метрах в пяти впереди стоял джип. В джипе сидели два жигуновских «быка». Поджидали они, конечно, не Андрея, просто контролировали периметр. После вчерашнего побоища на кладбище мера предосторожности была не лишней.

Джип стоял чуть сбоку от ворот, задом к железобетонным плитам забора. Едва Андрей показался в калитке, «бык» – водитель повернул голову и окинул его оценивающим взглядом.

Андрей постарался придать своей физиономии скучающий вид и ничем не выдать своего волнения. Фокус удался. «Бык» потаращился на него еще какую-то секунду и начал отворачиваться.

Андрей хотел было уже облегченно вздохнуть, но в этот момент позади разразилась настоящая катастрофа.

– Стой! Стой! – неожиданно настиг его истеричный старушечий вскрик.

«Бык» в джипе снова повернул голову и навострил уши. Андрей остановился и оглянулся. От калитки к нему энергично ковыляла с клюкой бабка – божий одуванчик.

– Стой, гаварю! Атлучилась я, а ты и шастнул, значица! А я сматрю – дверь вродя аткрылась! Три цалковых с тябя – за услуги! – продолжала вопить на ходу старуха.