Максим Шахов - Узник Гуантанамо

– Видал! У них тоже, брат, какая-никакая, а подготовка! – протянул Белорыбин и, понизив голос, добавил: – У нас переговоры с террористами не ведутся, а оказывается, ведутся: мне прозрачно намекнули на неприятности, причем звонили не из нашего штаба…

– А откуда?

– Бери повыше, как говорится…

Бойцы поспешно сосредоточивались на направлении броска.

– «Двухсотых» у нас нет? – спросил Тарасов.

– Не-а. Раненых трое, один тяжело, в живот… Зато половину засранцев положили.

– Вниз пару бойцов – там еще один отдыхает…

Артем мечтательно оглядел однообразный в белую полосочку простор потолка и сказал:

– Знаешь, Саня, несмотря на наши терки, скажу: хороший ты парень. Комбат хреновый, а парень хороший…

– Ты это к чему клонишь? – насторожился Белорыбин.

– А к тому, что есть у меня в «Лебедушке» личный мужской интерес, – усмехнулся Тарасов. – И пока мы тут лясы точим, этот самый интерес растет и растет…

– Ни хрена не понимаю! – воскликнул Белорыбин.

– В двух словах: за мою ничейную жизнь тебе отвечать не придется, – хлопнув друга по плечу, проговорил Артем.

– Мы сдаемся! Сдаемся! – завопили из торгового зала.

Пара бойцов неосторожно приподнялась над полом – и грянула очередь. Террористы решили подороже продать свою жизнь. Кровью окрасился пластик, ее капли брызнули на залегших рядом бойцов. Кто-то заорал матом. Прошлепали по мягкому ботинки.

– Ну, суки, что делают! – застонал Белорыбин. – Сглазил! Сам сглазил, мать твою! Теперь с отчетами загоняют!

– Ты опять про свое… – отозвался Артем и напомнил: – Насчет меня все понял?!

– Да понял! – отмахнулся Саня и тут же, екнув горлом от неожиданности, заорал, не сдерживаясь: – Назад! Тарасов! Наза-а-а-ад!..

Даша, очутившаяся вместе с тремя десятками случайных людей под автоматными дулами, испытала вначале не страх, а злость. «Вот сволочи – только ведь блузку собралась примерить!» Но потом, когда взвыли и заревели размалеванные бабы в провинциальных пальтишках, ужас охватил ее. Мужички в заложниках оказались все плюгавые, не на кого глаз положить – и тут Даша вдруг подумала, что помощи ей ждать неоткуда.

Смердящие потом и перегаром гады в балаклавах галдели, тесня заложников к высокой стойке. Дядьку в меховой шапке двинули прикладом в бок, и тот корчился на полу, уклоняясь от ударов ботинок: наверное, ребра сломали.

– А ну, пошла, крыса! – отморозок, не церемонясь, рванул лапой Дашу за затрещавший ворот куртки и бросил, как перышко, в плотно сбитую кучу людей.

Теперь стало по-настоящему страшно: забыв все, чему ее учил инструктор по рукопашному бою и выживанию, девушка закрыла глаза и попыталась утихомирить колотящееся сердце. Внезапно захотелось пить – вот умерла бы за глоток минералки! Потом, как сквозь ватные пробки, до Даши дошли стоны и всхлипы товарищей по несчастью.

Мобильные телефоны изъяли. Кому-то пришло в голову припрятать второй мобильник, и тот предательски запиликал, вызвав бурю негодования у ребят в балаклавах. Виновную избили, повозили по полу и затихшую, скорчившуюся, толкнули назад в толпу.

Даша включила всю свою журналистскую наблюдательность: террористы не были уроженцами солнечного Кавказа, но и славянами они, похоже, тоже не были. Кто это?! Хохлы, что ли?! Бандеровцы какие-нибудь?! Да нет, что бы те тут забыли, – эти вон по-русски говорят чисто, да и матерок у них наш – дай, боже, уши!

Когда заложники дошли до кондиции и о сопротивлении, даже малейшем, не могло больше быть и речи, вожак террористов устроил в сторонке совещание, из которого Даша разобрала только обрывки грязной брани.

«Если жива останусь, репортаж напишу, – подумала девушка. – Например, назовем его «Без стокгольмского синдрома»… Здорово! «Комсомолка» с руками отхватит! И куплю я себе…» От этих мыслей стало легче на душе, но ненадолго. Один из террористов, высокий и какой-то дерганый тип в ярко-красной балаклаве, что-то заметил и побежал за стойку. Громко ударила короткая автоматная очередь.

Скосив глаза, Даша поняла, что какая-то из дур-заложниц, не читавших пособий по выживанию в большом городе, попыталась спрятаться и позвонить по мобильному телефону. Вот ее потащили за ноги к выходу, мягкую, будто тряпичную. Наступила тишина, в которой стало слышно ровное гудение системы обогрева.

К кучке заложников подошел вожак и, немного гнусавя, проговорил:

– Мы не представились и делать этого не будем. У нас чисто политические цели, которых мы готовы добиваться любой ценой. Те, кто хочет прожить подольше, должны не двигаться и молчать. Если ваш гребаный Кремль удовлетворит наши требования, все пойдут домой с покупками… Не переговариваться!..