Арч Стрэнтон - Скалолаз. В осаде

Третьим человеком, не возбужденным от Джоан Стэнтон, был корабельный кок Кейт Рейбок.

И удивляться этому не приходилось.

В холодильной камере отсутствовал монитор, но даже если бы, он по каким-либо тайным соображениям командования, там бы оказался, вряд ли вид обнаженных рук, плеч и груди подействовал возбуждающе при температуре ниже нуля.

Так что Кейт Рейбок совсем не был возбужден. Скорее наоборот. Человеку со стороны он показался бы даже несколько угнетенным.

— Рядовой! Эй, рядовой! — взывал Кейт.

— Я тебя не слушаю, — отвечал уставившийся в монитор, в котором, виляя бедрами, шла Джоан, рядовой Нэш.

— Слушай, неужели тебе самому не кажется несколько странным, что вместо гауптвахты меня засунули в холодильник? — кричал из-за закрытой двери Кейт.

— Я тебя не слушаю! — крикнул ему Нэш. — Не слушаю я тебя!

— Да выпусти же меня! — рявкнул уже теряющий терпение Кейт. — Будешь следовать приказам Круля, угодишь в тюрягу! Я сам позабочусь об этом! Ты понял или нет?

— Я тебя не слушаю! Все равно я тебя не слушаю! У меня приказ, и я тебя не слушаю! — с завидным упорством отвечал на каждую его фразу рядовой Нэш.

— Идиот! — пробормотал сквозь зубы Кейт, опустился на пол и, подтянув к груди ноги, просунул их одну за другой через скованные наручниками руки.

Заведенные до этого за спину, они теперь оказались перед Кейтом. И в этом положении ими хоть что-то можно было сделать. И первое, чем занялся Кейт — нашел два пустых мешка и набросил их себе на плечи, один за другим.

— Ты же убийцей станешь, если будешь держать меня здесь! — крикнул он, — Подумай об этом, парень! Ведь Круль тебе не сказал, что ты не можешь об этом подумать! И поговори с капитаном! В этом же нет нарушения! Ну иди, доложи ему, что я сижу здесь!

— Я тебя не слушаю! — раздраженно крикнул Нэш.

Мониторы к тому времени погасли. Нэш нашел батон, отломил половину и начал жевать.

— Не слушаю! — повторил он с набитым ртом.

Солнце уже заходило, океан, по-прежнему, был спокойным, и крейсер быстро шел прямо по солнечной дорожке. И хотя на сотни морских миль вокруг не было больше ни одного судна, мощный красавец-крейсер выглядел очень уверенно посреди бесконечных океанских просторов. Он был абсолютным хозяином этих вод. Да собственно, и не только этих. Ядерные «Томагавки», которые он нес на своем борту, могли бы привести в трепет любую державу.

А в кают-компании начиналась вечеринка по случаю Дня рождения капитана. Основной свет был погашен, из динамиков неслась оглушающая лихая музыка, и повара, стоя в полутьме у заваленных закусками столов, быстро раскладывали по тарелкам грудинку, салями, сыр, копченую рыбу, фрукты и зелень. Широкоплечие официанты, прилетевшие вместе с Джоан и рок-группой, подхватывали тарелки и разносили их по кают-компании. Официантов было много, и скоро не осталось ни одного уголка, где не стоял бы с полной тарелкой крепкий мужчина в смокинге свободного покроя, наблюдающий за матросами.

Несколько человек подхватили тарелки и быстро, почти бегом, понесли их вниз, в машинное отделение, и несущие вахту матросы были этим приятно удивлены.

— Угощайтесь! Пожалуйста, угощайтесь! — потчевали матросов и офицеров официанты, стараясь, чтобы ни один уголок судна, и ни один член экипажа не остался неохваченным их вниманием.

А на эстраде между тем прыгал Солист.

— Привет! — кричал он в микрофон. — Я не буду томить вас в тягостном ожидании, ведь все вы собрались здесь не для того, чтобы смотреть на мою щетину, худые кривые ноги и впалую грудь! И потому я сразу представлю вам мисс Июль-89!

Экипаж взорвался ревом, свистом и аплодисментами, и в кают-компанию, вихляя задом, влетела огромная страшная бабища в нелепой юбке. У нее были огромные, вываливающиеся из-под декольтированной блузки груди, которые напоминали два волейбольных мяча, и дурацкие бледно-рыжие кудри до плеч.

Кают-компания сначала онемела, а потом взорвалась хохотом. Десятки рук потянулись, чтобы схватить бабищу за сиську, ущипнуть ее за задницу, задрать ей юбку, пощекотать под ребрами, похлопать живот. Бабища визгливо и кокетливо хохотала, увертывалась, вертела задницей и с удовольствием била всех по рукам. Кают-компания заходилась в реве.

— О нет! — кричал с эстрады солист. — Кажется, я немного ошибся! Это не мисс-89! Но кто это, кто эта милая дама?

— Да это же Круль, — пораженно сказал второй помощник капитана начальнику штаба, несколько секунд помолчал и протянул…