Леонора Флейшер - Герой. Бонни и Клайд - [Романы]

— Мисс Гейли, вас разыскивает какой-то полицейский, — обеспокоенно сказал Паркер. — По поводу подробностей ограбления. Его зовут инспектор Дрейтон. Он просит, чтобы вы ему позвонили.

— Насчет чего? — спросила Гейл.

— Я не уточнил, — признался Паркер. — Какой-то репортер передал его поручение.

— Верните этого репортера и узнайте у него, — приказала Гейл. Жестом здоровой руки она показала на хвост шумной очереди. — Я сейчас очень занята.

Нужно дождаться Дикинса, — подумала она. Найти таинственного незнакомца в такой толпе? Да это займет по крайней мере целый день, а может быть, даже неделю.

Донна О’Дей не поверила своим ушам. Пару дней тому назад мистер ла Плант твердо обещал ей, что будет хорошо себя вести до вынесения приговора. И вот результат: находясь под следствием, он арестован тремя переодетыми полицейскими во время спекуляции кредитными карточками. С упавшим сердцем Донна увидела, как судебный пристав ввел Берни ла Планта в зал суда и посадил рядом с другими заключенными, чьи дела тоже должны были слушаться сегодня.

Берни выглядел неважно, в глазах его застыл безумный блеск, одежда на нем была помята и грязна. Вряд ли он мог произвести благоприятное впечатление на судью.

Берни начал лихорадочно искать глазами своего адвоката. Но прежде, чем он заметил ее, на глаза ему попались Эспиноза, Варгас и Мендоза в дальнем конце большого зала. Они беседовали с высоким симпатичным брюнетом, у которого на лице было написано, что это окружной прокурор. Вне сомнения, они здесь для того, чтобы дать показания против него, позаботиться о том, чтобы Берни ла Плант на долгий срок оказался за решеткой.

Ну, они будут неприятно удивлены. Что такое долгий срок за решеткой для миллионера? Сущая ерунда.

А вот и Донна О’Дей. Подойдя к ней, Берни начал быстро и с жаром шептать ей что-то на ухо. Долгое время Донна не могла понять, в чем дело, но, наконец, что-то начало до нее доходить. Авиакатастрофа. Пожар, взрыв. Он возвратился в самолет, спасал человеческие жизни; большая награда, миллион долларов.

— Ангел, спасший рейс 104! — воскликнула она. Вы хотите сказать, что Вы и есть тот самый…

— Ш:.. — шепотом запротестовал Берни. — «Ангел» — это, быть может, и слишком громко сказано. Послушайте, мне нужно сейчас ехать на телестудию и получить свой миллион долларов.

Донна О’Дей нахмурилась и покачала головой, сделав испуганный жест, как полуторамесячный котенок, отдернувший от страха свою крошечную лапку.

— Мистер ла Плант, — начала она крайне неодобрительным тоном. — Я действительно хочу помочь Вам, но Ваши сумасшедшие россказни еще больше запутают дело. Окружной прокурор требует, чтобы залог Вам назначили в размере двадцати пяти тысяч долларов, поскольку Вас снова арестовали, пока Вы были выпущены под залог.

— Двадцать пять тысяч долларов — это ерунда! — значительным голосом произнес Берни. — Вам нужно всего лишь предоставить мне возможность получить мой миллион.

Донна уже собралась открыть рот, чтобы выразить свое недовольство, но тут судебный секретарь объявил: «Обвиняемый судом присяжных Бернард ла Плант».

Судья Гойнз нахмурился: кажется, он уже видел этого человека в своем кабинете пару дней тому назад. И, кажется, он уменьшил ему срок заключения из чувства симпатии к просьбам молодого адвоката и уверениям, что ее подзащитный является порядочным семьянином. Судья Гойнз терпеть не мог рецидивистов, у него не было сочувствия к людям, которые и несколько дней не могут прожить без преступлений.

Судья рассердился еще больше, увидев, что Берни ла Плант идет к нему и на ходу разговаривает, нарушая тем самым принятый в суде порядок.

— Ваша Честь, мой адвокат говорит, что прокурор требует двадцать пять тысяч, чтобы выпустить меня под залог, — сказал Берни очень громко и важно.

Лицо Донны О’Дей исказилось от страха, она протянула руку, чтобы задержать его, но Берни был быстрее.

В глазах судьи засветились опасные огоньки.

— Мистер ла Плант, вы должны замолчать, в противном случае суд признает вас…

Но Берни ла Плант не мог больше молчать в своих же собственных интересах. Он продолжал выступать, как будто и не слышал слов судьи.

— Это очень хорошо. Никаких проблем. Ваша Честь, я с удовольствием удвою эту сумму! Пятьдесят тысяч долларов! Ну как? Это на чай судейской коллегии, Ваша честь, только позвольте мне отлучиться на час или около того…

— К порядку! — громовым голосом заорал судья, стуча молоточком по скамье.