Александр Тамоников - Диверсионная война

План деревни отпечатался в голове, как аэрофотосъемка. Единственная дорога с востока, выходящая из леса. С запада тоже лес примыкал к деревне почти вплотную. Сразу за опушкой начинался овраг, заросший лещиной, вокруг него теснились осины, кое-где разбавленные березняком. Местность была неровная, возвышенности чередовались впадинами, заросли луговой травы – белесыми проплешинами. Глеб отправил Петра Григорьевича заниматься хозяйственными делами – нечего волочиться за ним хвостиком и привлекать внимание. Он обосновался на чердаке самой рослой избы, выходящей на западный лес. Не факт, что диверсанты пойдут здесь (было заявлено как раз наоборот), но больно уж неприглядно выглядело это местечко. Мрачноватый лес, рельеф покатой волной. Подворье тянулось к западу, было завалено строительным хламом, торчал полуразобранный сарай. На открытой местности неподалеку от опушки чернели останки старого мотоцикла с люлькой. По-видимому, когда-то в него попала молния – причем неслабая, мотоцикл буквально развалился. Хорошо, если водитель с пассажирами догадались пересидеть грозу в лесу…

Дом походил на скворечник. Вернее, не сам дом, а дощатая надстройка с остроконечной крышей, возвышающаяся над деревней. Высота была господствующей. Из чердачных окон просматривалась не только западная околица деревни, но и часть восточной, дорога и практически все крыши в округе. Глеб оборудовал позицию, прикрыл окна занавесками и через щель осматривал в бинокль окрестности. Когда надоедало созерцать восточную окраину, он перебирался к другому окну, где вид был богаче и не такой депрессивный. Когда накатывал сон, он отправлял в рот порцию крекеров, смачно их жевал, запивал колодезной водой, которой догадался наполнить фляжку. На западе было тихо. На востоке в пыльном зное иногда наблюдалось движение: проехал велосипедист преклонного возраста, женщина с коромыслом шла к колодцу. И что-то заблестело в чердачном окне на северной стороне: Максим Ломовой с интересом разглядывал ее в бинокль.

Тревожных докладов пока не поступало. Спецназ засел в деревне и отслеживал все, что в ней происходило. Холодов связывался с бойцами по защищенной радиостанции сверхмалого радиуса действия, выслушивал отчеты.

– Командир, перестань, какая баба? – обиженно бурчал Максим. – Сижу, как репка, никого не трогаю. К тому же, знаешь, при ближайшем рассмотрении она оказалась совсем не в моем вкусе. Так что расслабься. Все спокойно.

– Командир, ты в курсе, что в пяти верстах на запад уже хозяйничают украинские военные? – спросил Баранович, сидящий в соседнем доме. – Наше счастье, что тут нет ни одной дороги в западном направлении, и их тупо сдерживает лес. Иначе устроили бы нам развеселую жизнь.

– Зинаида Марковна говорит, что на западе большое болото, – подал голос Подвойский. – Только знающие люди могут через него пройти, но такие все повывелись. Поэтому с запада укров можно не ждать.

– Какая еще Зинаида Марковна? – напрягся Глеб.

– Ну, не знаю, – отозвался боец. – Женщина такая. Говорит, она тут живет. Одинокая, муж в бегах. Смотрит на меня как-то странно. Пришла и говорит, что это ее дом. Сейчас на кухне готовит мне еду. Мужики, я как-то ее побаиваюсь… – Голос Ромы странно зазвенел. – Надела сарафан с тонкими бретельками, накрасилась зачем-то…

– Повезло Ромке, – усмехнулся Гриша Косарь.

– Рома, держи оборону, не пускай ее на чердак, – развеселился Коломиец. – А если что, мы за тебя отомстим, не волнуйся.

– Я тоже тут ландыши нюхаю, – подал голос Гоша Василенко. – Сижу под сараем недалеко от дороги. На меня тоже странно смотрят – только не баба, а собака. Страшный такой волкодав. Ходит кругами, здоровенный, неприятный… Учти, командир, если бросится, я не буду с ним миндальничать, пальну из глушителя…

– Все спокойно на дороге, Гоша?

– Из леса никто не выезжал. Со стороны деревни проехал велосипедист преклонных годов с корзинкой… Не рановато для грибов, командир?

– В самый раз, – отозвался Мансуров. – Я слышал, леса заполонили сморчки и строчки. Очень вкусные грибы, только готовить их надо дольше, чем обычные, и есть очень и очень осторожно.

– Рад за вас, бойцы, – проворчал Глеб. – Похоже, вы неплохо устроились, особенно Подвойский…

– Хорошо вам смеяться, товарищ капитан, – начал жаловаться боец. – Она уже поднимается… Может, мне сменить позицию, как вы считаете?

– Ты справишься, Рома, – сказал Ломовой. – Это всего лишь когнитивный диссонанс.