Алистер Маклин - «Ураган» с острова Наварон

— Боже, что вы тут делаете? — рассердился он. — Вы не имеете права здесь находиться — разве не видите — стоит часовым взглянуть вниз, и вас убьют? Немедленно уходите! Возвращайтесь назад, к сержанту Рейнольдсу.

— Вы желаете нам добра, сержант Гроувз, — тихо произнесла Мария. — Но мы не хотим уходить. Мы хотим остаться здесь.

— А какая, к дьяволу, от вас тут польза?— грубо спросил Гроувз, но после небольшой паузы смягчился. — Я знаю, кто вы, Мария. Я знаю о ваших заслугах и о том, что вы — мастер своего дела. Но это — не для вас. Я очень прошу.

— Нет.— Она мотнула головой. — И я умею стрелять.

— У вас нет оружия. А Петар? Какое право вы имеете говорить за него? Он вообще понимает, где находится?

Мария скороговоркой произнесла несколько фраз на сербо-хорватском, на что Петар ответил свойственными ему гортанными звуками. Когда он закончил, Мария повернулась к Гроувзу.

— Он говорит, будто знает, что сегодня ночью умрет. Он обладает тем, что люди называют предвидением. Он говорит, что будущее закончится сегодня ночью. Он говорит, что устал спасаться бегством и дождется своего часа здесь.

— Какой упрямый, тупоголовый...

— Не сердитесь, сержант Гроувз. — В тихом голосе зазвучали новые, резкие нотки. — Он принял решение, и вы не сможете его переубедить.

Гроувзу пришлось согласиться, и он кивнул головой.

— Но, может быть, мне удастся переубедить вас.

— Не понимаю, поясните.

— Петар в любом случае не в состоянии помочь нам, слепому это не под силу. А вы сумеете, если захотите.

— Каким образом? Расскажите.

— Андреа сдерживает сводный отряд, состоящий по меньшей мере из двадцати четников и немцев. — Гроувз вымученно улыбнулся. — Теперь я склонен признать Андреа бойцом, не имеющим себе равных, но ни один человек не в силах долго сдерживать двадцать врагов. Когда он погибнет, оборонять подвесной мост придется одному Рейнольдсу, а если погибнет и он, Дрошни и его люди успеют предупредить охрану, почти наверняка успеют спасти дамбу и передать по рации генералу Циммерманну, чтобы тот оттянул танки на возвышенность. Я думаю, что Рейнольдсу может потребоваться ваша помощь, Мария. Здесь вы, естественно, не в состоянии ее оказать, но если будете рядом с Рейнольдсом, ваше присутствие может оказаться решающим. И потом вы же сказали, что умеете стрелять.

— А вы на это ответили, что у меня нет оружия.

— Забудем об этом. Вот ваше оружие. — Гроувз снял с плеча «шмайссер» и протянул Марии вместе с парой запасных магазинов.

— Но… — девушка неохотно приняла автомат. — Но теперь вы остались без оружия.

— Отнюдь. — Гроувз сунул руку за пазуху и вытащил «люгер» с глушителем. — Большего мне не понадобится. Сегодня я должен обойтись без шума, такое уж мне досталось место — у самой дамбы.

— Но я не могу оставить брата.

— Думаю, сможете. Вам придется это сделать. Никто на свете уже не в силах ему помочь. Слишком поздно. Пожалуйста, поторопитесь.

— Хорошо. — Она неохотно отошла на несколько шагов, остановилась и вернулась назад. — Мне кажется, вы считаете себя умнее всех, сержант Гроувз, верно?

— Не понимаю, что вы хотите этим сказать, — произнес Гроувз бесстрастным тоном. Мария окинула его внимательным взглядом и направилась вниз к реке. В темноте Гроувз улыбнулся. Но в ту же секунду улыбка исчезла — неожиданно из-за темной тучи вырвалась луна, осветив ущелье яркими лучами. Гроувз негромко, но вместе с тем властно окликнул Марию:

— Ложись! Не двигайся!

Девушка мгновенно исполнила приказ. Гроувз обеспокоенно взглянул вверх, где по скале змеилась лестница.

Мэллори и Миллер преодолели примерно три четверти пути и находились на одном из лестничных пролетов, застыв под лучами луны в полной неподвижности, словно высеченные в той же скале. Их неподвижный взгляд на неподвижных лицах был прикован к одной точке. Она находилась слева над головой, в каких-нибудь пятидесяти футах, где через парапет на вершине дамбы перегнулись двое встревоженных часовых. Они всматривались в ущелье, откуда, как им казалось, доносятся звуки стрельбы. Стоило им лишь чуть-чуть опустить глаза, как неминуемо обнаружились бы Гроувз и Мария, а посмотри они левее — столь же неминуемо обнаружились бы Мэллори и Миллер. И тогда конец был бы неизбежен.

Гроувз тоже заметил двух немецких часовых, перегнувшихся через парапет и тревожно всматривающихся вниз. По оценке Гроувза, создалась необычайно сложная ситуация, когда они оказались, как на ладони, беззащитные и зависящие от игры случая. Если Гроувз так остро ощущал опасность, то что должны были пережинать вжавшиеся в лестницу Мэллори и Миллер, которых отделяли от часовых считанные метры? Сержант знал, что Мэллори и Миллер вооружены «люгерами» с глушителями, но достать их мешал гидрокостюм, застегнутый на молнию. Чтобы обнажить ствол, требовалась ловкость акробата, а малейшее движение сейчас могло оказаться роковым. Гроувз недоумевал, как часовые умудряются не замечать Мэллори и Миллера: светила луна, и было светло, почти как днем. Человек с нормальным зрением разглядел бы их в два счета. Гроувз нашел единственно возможное объяснение: пристальный взгляд охранников вовсе не означал, что они глядели внимательно, скорее всего, в данный момент они целиком обратились в слух, напряженно пытаясь определить, откуда доносится беспорядочная автоматная стрельба. Гроувз с максимальной осторожностью достал «люгер» из кобуры и прицелился. На таком расстоянии, даже при всей высокой начальной скорости пули, прикинул Гроувз, шанс попасть в одного из часовых ничтожно мал и все же попытка не пытка.