Питер Кейв - Ангелы ада. Смерть любопытной . Палач - Новая война

Гримальди заколебался. Эйприл мягко положила руку на его плечо.

— Пожалуйста, Джек, — взмолилась она.

Наконец он кивнул в знак согласия.

— Где телефон? — спросил он.

Спустя два часа неприметный истребитель F-4 «Фантом» поднялся в воздух с авиабазы «Эндрюс». Достигнув потолка высоты, пилот выровнял воздушный корабль и ввел курс в навигационный компьютер.

Плохая погода, ожидающая его впереди, еще более ухудшится к тому времени, когда он должен будет совершить посадку на авиабазе «Говард», на Тихоокеанском побережье Панамского канала, но Джек Гримальди был счастлив.

Сидеть на своей заднице в «Стоуни Мэн Фарм»? Нет, это, ребята, не для него! Нет, теперь он был в полной боевой готовности оказать любую помощь шефу, когда сержанту она понадобится!

Гримальди чувствовал себя орлом, который был способен на большее, чем просто хрипло каркать!

В то время, когда Гримальди рвал небеса со скоростью, превышающей в полтора раза скорость звука, из Пентагона было отправлено краткое шифрованное сообщение, переданное в режиме сверхбыстродействия на орбиту спутника связи, который, в свою очередь, уже передал его адресату.

Буквально в считанные секунды оно было принято соответствующим узлом связи и тут же записано на пленку. Через несколько минут оно было расшифровано, вложено в конверт и доставлено лично командиру авиабазы.

Расшифрованное сообщение имело следующий вид.

«Кому: Командиру а. б. «Говард», зона Панамского канала.

Вам дается разрешение на самом высоком уровне оказывать любую помощь, в том числе и материально-техническую, если ее запросит агент фермы «Стоуни Мэн Фарм», который сейчас вылетел к вам на реактивном самолете ВМС тчк. Задача: обеспечить действия «Стоуни Мэн-один» с целью спасения «Лакония Корпо-рейшен». От вас требуется максимальное содействие. Прошу подтвердить получение и исполнение данной РДО.»

Приказ был подписан генералом с четырьмя большими звездами на погонах.

Все утро ураган угрожающе смещался к югу и чуть-чуть к западу по огромной дуге, сжимаясь к центру, что было связано с собственным вращением Земли. По мере того, как ядро урагана уплотнялось, скорость ветра на внешней орбите возрастала.

На расстоянии в несколько сотен миль от центра урагана ветры достигли узкого перешейка Панамского канала. Масса облаков сгустилась. Полил дождь — сначала легкий, который смочил почву и закрыл солнце.

Ближе к центру шторма, над маленькими островками и отмелями, скорость ветра превысила сто пятьдесят миль в час, гул стоял такой, будто в воздухе одновременно находились тысячи взбесившихся поршневых самолетов. Пальмы вырывались с корнем из земли, как будто бы они росли в рыхлом песке, их корни торчали наружу, а тяжелые стволы взлетали в воздух, как спички.

Там, где проходили ветры и дождь, не оставалось ничего живого. Только порывы осатаневшего шторма и слепые в своей ярости ливневые потоки дождя.

Центр чудовищного шторма двигался на юго-юго-запад со скоростью, при которой он утром следующего дня обрушится всей своей силой на Панамский перешеек. Он направлялся прямо туда, где сейчас, скорчившись в укрытии, на расстоянии нескольких ярдов от проволочного заграждения находился Мак Болан.

Сейчас его отделяло от бессильно повисшего тела Лаконии не более восьмидесяти ярдов. Это было вполне в пределах точной стрельбы из М6 3А1 «Стоунер». Приказы были предельно четки. Они не оставляли Волану никакого выбора.

Никто в вашингтонской Стране Чудес, включая, конечно, Хэла Броньолу, не мог ожидать от него, что он предпримет самоубийственное нападение на лагерь с целью освобождения тайного агента. Следовательно… — …ликвидировать его!

«Стоунер» был у него в руках. Он приставил оружие к плечу и прицелился в фигуру, распятую у стены.

Девушка ушла, Лакония снова впал в беспамятство. Его тело бессильно обмякло и держалось на весу только за счет болтов, ввернутых в бетонную стену.

Слабое нажатие пальца на спусковой крючок — и Лакония никогда не узнает, чья пуля пригвоздила его к стене, заставив перейти в состояние вечной и более глубокой темноты, чем та, в которой он пребывал сейчас.

Черт возьми, Болан, возможно, даже окажет этим самым ему услугу. Только одному Богу известно, каким пыткам подвергали его эти подонки — террористы и как долго он еще может протянуть, даже если его и спасут.

Но Палач так и не нажал курок.

С самой первой минуты Болан знал, что он ликвидирует Лаконию. Но пусть тот живет хотя бы до тех пор, пока Мак не сделает все возможное, чтобы спасти попавшего в беду агента.