Питер Кейв - Ангелы ада. Смерть любопытной . Палач - Новая война

— Все-то ты знаешь, — проговорил Хэкет.

— Думаешь, я оплачиваю женские покупки в подобных местах? Конечно, знаю. Любой ребенок может прочитать, что здесь написано. — Потом Мендоса добавил: — По-моему, кто-то уже здесь просмотрел до нас. В кухне и ванной все гораздо аккуратнее. — Он вернулся в гостиную. Скарни перешел в переднюю спальню. Мендоса посмотрел на стол. Дамский стол для всякой чепухи, напоминающий французскую конструкцию: два маленьких ящичка по бокам и еще один узкий — в центре. Мендоса его выдвинул. Доскональный обыск еще не начался, пока не везде сняты отпечатки. Он увидел пару простеньких шариковых ручек, пачку десятицентовых конвертов, дешевый латунный нож для писем, ножницы. Затем он открыл левый ящик. Стопка дешевой писчей бумаги. Новый пузырек чернил «Шифере Скрип, синие невыцветающие». Пузырек лежал на боку, а бумага была перевернута лицевой стороной вниз… Небольшая пачка старых писем, аккуратно перевязанная лентой. Он взял ее и внимательно оглядел.

— Так, очень мило и наводит на размышления. Совсем недавно ленту развязывали и снова завязывали. Смотрите — чернила выцвели, кроме того места, где был узел. Вполне ясно видно, что старый узел находился вот здесь. Что-то забрали из этого небольшого, если можно так сказать, хранилища ностальгии, и кто-то беспечно не обратил внимания на ленту.

— Я пока не вижу связи, — недовольно пробурчал Хэкет.

— Paciencia [42] Терпение (исп.). , она появится… Может, мисс Уолкер знает, когда и чем его кормили. Вам придется быть осторожными, не меняйте пока его диету, чтобы не нарушить пищеварение. Если его рацион был не очень правильным, меняйте его постепенно. В основном, постное мясо, но три раза в неделю — печень. Я дам Анджеле список, — он открыл правый ящик. — Красивый кот, он ей понравится.

Дешевая настольная лампа. Не работает, наверное, раз ее сюда засунули. Баллончик для зажигалки. Коробочка кошачьих витаминов. Шарик от пинг-понга.

— Для кота, — сказал Мендоса. — Они любят с такими играть. Записная книжка. Больше ничего. Не очень-то она много писала.

Этот ящик, как и остальные, был аккуратно выстлан старой газетой. Мендоса на всякий случай приподнял уголок листа.

— Vaya! — радостно воскликнул он. — Маленькие вещи часто проскальзывают за подкладку. — Он достал из-под бумаги небольшой предмет. Осторожно сдул с него пыль. — Одну вещь он пропустил. Может быть, очень важную… Да, маленький кусочек фотопленки.

Может, он и не знал, что она его хранила. Либо фотография не имеет совершенно никакого отношения, — Мендоса поднес его к свету.

Это был негатив стандартного размера — два с четвертью на три с четвертью дюйма.

— Так, — мягко сказал Мендоса. — Ну, вот ты и попался, голубчик! Вот уж не ожидал! Я мог поклясться…

— Что, лейтенант? — спросил Паллисер. — Что-то стоящее?

Мендоса опустил негатив. Он с восхищенным отсутствующим видом посмотрел на Хэкета с Паллисером и сказал:

— Но зачем ему понадобилось ее убивать?

На первый взгляд, не видно причины, достаточной для убийства. С другой стороны, Мендосе встречалось очень мало случаев, когда он вообще мог понять, почему совершено убийство. Это не значит, что в подобных обстоятельствах он поступил бы так же, просто он понимал, что причина достаточно основательная.

Обычно все происходит из-за любви или денег. Иногда из-за того и другого сразу.

Надо ли, на самом деле, докапываться до мотивов? Строго говоря, закон, кроме осязаемых улик, ни в чем больше не нуждается. Хорошо, конечно, найти причину, объяснить ее присяжным, но это не обязательно. В книгах-то все закручено, но от настоящей жизни там мало что есть. Мендоса знал целый вагон таких случаев, к которым писатели бы даже не притронулись.

Он уже двадцать лет лицом к лицу сталкивался с преступностью. Среди прочего его ужасало то, что человек — страшно неразумное существо. Мендоса в который уже раз подумал, что девяноста процентов убийств можно было бы избежать, если бы человек оказался чуть менее раздражительным, или жадным, или беспечным, и уж конечно, если бы не был пьян или одурманен наркотиками. Если бы лучше контролировал себя.

В данном случае он мог вообразить разные мотивы. В его голове смутно что-то прорисовывалось, чисто гипотетическое. Причина была не серьезная, совсем нет. Похоже, просто кто-то вышел из себя. Да. Конечно, если только не… Но говорить еще рано. Надо разузнать побольше.

Теперь он знал, где они могут отыскать, вероятно, достаточно много. Ключ ко всему делу.