Владимир Соловьев - Зачистка. Роман-возмездие

Итак. В сухом остатке имеем ответ: агент мог быть убит только в интересах В.Н. Кем? Одним из людей Сулика? Сомневаюсь. Почерк другой. Налицо закос под дерзких парней, но почему тогда никто не видел момента выстрела? Потому что стреляли с заднего сиденья через водительское кресло в спину несчастной жертве. Водитель и не ждал такого развития событий. Просто подъехал по звонку в установленное место. В машину подсел хорошо знакомый ему человек. Сел назад, чтобы меньше светиться. Оба не афишировали свою связь. Агент, возможно, ждал денег — а дождался пули в спину.

Почему толпа на Таймс-сквер ничего не заметила?

Владислав Николаевич вполне мог использовать оружие с глушителем. Тело водителя зафиксировано ремнем безопасности, значит, сильно вперед не дернется. На рулевую колонку не грохнется. По клаксону не врежет. До лобового стекла пуля не долетит, следовательно, стеклянная крошка не посыпется. Толпе смотреть не на что.

Уверен ли я, что моя реконструкция событий точна? Нет. Всего лишь версия. Но плотная, вполне рабочая версия.

Могу для полноты картины предположить, как Владислав Николаевич в очередной раз пустил Сулику пыль в глаза, выдав информацию от агента о нашей поездке в ресторан за очередное пророчество.

Так-так-так. Вот все постепенно и встает на свои места. Первая загадка решена. Если ответ правильный, то и второй вопрос решается автоматически.

Зачем я нужен Сулику? Все же очень просто. Ничего личного, только бизнес. Я не убивал его детей, женщин, друзей, родственников. Для мести нет никаких оснований. Следовательно, весь немалый ресурс задействуется исключительно из-за фактора времени. Раньше время было — вот и посылал по паре ребят. Сейчас сроки поджимают, отсюда и спешка. Кто может торопить события? Только Владислав Николаевич. Ведь у него запланирована встреча с Борисом, и ждать В.Н. не может. Да и кто бы смог? Вы только представьте раковую опухоль, которая каждое мгновение разрастается в вашем организме. Тут кто угодно голову потеряет. Истерика В.Н. давит на Сулика, тот бросает бойцов в дело. А значит, смерти моей жаждет лично Владислав Николаевич. Падший пал окончательно.

Что ж, могу оказать ему последнюю услугу. Избавить от ожидания смерти. Но не от смерти.

Я не большой сторонник деловых завтраков. Есть в этом некая поспешность. Кроме того, много есть вроде бы глупо, а мало не особо и получается. Ни два ни полтора. Если действовать в русле американской традиции, то мероприятие получается скомканным и остается ощущение бессмысленности — могли бы и по телефону обсудить, без всех этих хлопот и крошек на галстуке. А если завтракать по-нашему, по-купечески, то полдня пропадет и из-за стола надо будет живот двумя руками выносить.

Сама идея завтракать вместе с Борисом меня настораживает. Пока не могу понять почему. Какое-то глубинное предчувствие. Нарушение привычного ритма.

Определенное внутреннее напряжение вполне можно объяснить и тем, что я не понимаю, где будет проходить трапеза. Адрес мне ни о чем не говорит. В Сети под этим номером значится жилой дом. Сомневаюсь, чтобы сразу после первого знакомства Борис стал приглашать в свой дом человека, за которым носятся как угорелые киллеры Сулика.

У меня нет ни малейшего представления, кто там будет еще. Сью-Эллен приглашения не получала. Возможности провести рекогносцировку нет. То есть я вынужден идти как агнец на заклание. Конечно, крайне невежливо брать с собой оружие в гости, но мне точно больше нравится быть живым грубияном, чем вежливым трупом.

Про нагайку вы уже знаете. Есть еще парочка смешных штучек, но я совсем не в настроении делиться прямо сейчас всеми своими секретами. Не до хохмочек.

Я вышел из гостиницы. Сью-Эллен порывалась меня проводить до места встречи, но я не был уверен, что в случае огневого контакта зов сердца у этой женщины пересилит чувство долга. На Голливуд нет времени, необходимо просто минимизировать риски, убрать один из факторов неопределенности и ее таинственный «сфинкс».

У дверей отеля маячил швейцар. Белый парень высокого роста. Славянское лицо. Добродушная улыбка. Увидев меня, свистнул и сделал зазывающий жест в сторону стоящей неподалеку машины. Точно не такси. «Кадиллак» черного цвета. Зачем-то внедорожник. Дурацкая нью-йоркская мода. Мне гораздо приятнее развалиться на заднем сиденье седана, чем сидеть скрюченным, как на табуретке, во втором ряду высокого брутального платяного шкафа, уложенного на скрипучую раму. Хотя нынешние машины уже, наверное, и не рамные.