Дмитрий Черкасов - Балканский тигр

Но долго так продолжаться не могло.

«Пора!» — решился биолог. Большим пальцем он зацепил кольцо гранаты и с серьезным видом обратился к лысому.

— By the way… Can you tell me… [23]

Старший сосредоточился на понимании вопроса, вот-вот последующего на английском, и не сразу заметил вылетевший из за спины собеседника металлический цилиндр.

— Виват Сербия!!! — дико завопил Владислав, опрокидываясь на спину и хватая «Калашников».

Под свесом рубки шарахнул взрыв, своротивший пулемет набок к отправивший к праотцам всех стоящих на палубе. Рокотов влепил длинную очередь по капитанскому мостику, веером пуль опрокинул двоих уцелевших албанцев и втопил газ. Мотор он предусмотрительно не выключал.

На патрульном катере громыхнуло, из его чрева повалил густой жирно черный дым, и над надстройкой, иссеченной осколками гранаты, взвился огонь. Объятая пламенем фигура кинулась в воду.

Верная «Галина» прыгнула вперед, встав чуть ли не на попа, и понеслась вдоль берега. Сзади послышались очереди. Влад лихорадочно крутил штурвал, прикидывая, как ему справиться с оставшимся неприятелем. Через три мили по правому борту показались строения. Преследователи не отставали, но и не приближались.

Два катера пронеслись мимо пустого дока, миновали опоры взорванного моста и вылетели к пристаням небольшого городка.

«Аде, — сообразил биолог. — До развилки реки километров пять. Не дотяну…»

Пули преследователей ложились все кучнее. «Галина» уже получила два десятка пробоин, вода лизала ботинки ее капитана, но катер пока тянул исправно. Только чудом и постоянным рысканьем судна можно было объяснить то, что еще ни одна пуля не задела Владислава.

Но везение могло кончиться в любую секунду.

Рокотов заметил бегущих по причалу автоматчиков.

«Эх, была не была! Если они перекинутся хоть словом, мне кранты… А так есть шанс».

Рокотов закинул «калаш» за спину, оглянулся на догоняющую посудину и резко принял вправо. Когда штурвал провернулся до отказа, Влад всей тяжестью навалился на рулевую колонку и погнул металлический штырь, намертво фиксируя положение руля.

«Галина» дала крен в тридцать градусов, скрывая своим корпусом русского от глаз преследователей.

Почти вывалившись за борт, Влад ухватился за плексигласовый обтекатель. Катер, не снижая скорости, по дуге несся к причалу.

Меткая очередь пропорола моторный отсек, и двигатель зачихал. Но Влад успел соскочить в воду и теперь изо всех сил греб к берегу.

«Галина» зацепилась за крайнюю сваю, грохнула кормой о случайную шлюпку и развернулась, вздыбливая носом мутную воду. Ее заволокло дымом; албанцы с уцелевшего катера продолжали поливать суденышко свинцом.

Рокотов выбрался на берег и, бешено вращая глазами, с ходу зарычал на десяток молодых косоваров, держащих его на мушке:

— You are crazy! There are Serbians! They dressed your uniform! [24]

Дивный заокеанский прононс и швейцарский пистолет пулемет опять сослужили биологу хорошую службу. Албанец с резкими чертами лица махнул рукой и что то рявкнул своим подчиненным. Те бросились вдоль причала, на ходу открывая шквальный огонь по своему же катеру. С катера, естественно, ответили, но конец дуэли положила зенитная установка, начавшая лупить прямой наводкой с берега. За две секунды катер превратился в щепы.

Командир отряда албанцев отдал Владиславу честь. Тот с достоинством ответил и по-английски поинтересовался, где рация.

Албанец, преданно глядя на Влада, развел руками.

«Ага, не понимает…»

— Вы есть говорить сербский? — с жутким акцентом спросил биолог.

— Да-да, конечно, — обрадовался косовар.

— Я понимать, что плохо говорить па язык врага, но мы понимать только так, — медленно произнес Рокотов. На ум пришли кадры из фильма о Великой Отечественной войне, где холеный немец подобным образом общался с советским разведчиком: «Ви есть партизан? Ми вас будем немножко вешать…» — Я имею долг говорить по радио. Undestand? [25]

— Вам нужна рация? — переспросил албанец, который все еще трясся от волнения после боя.

«Молодой еще, в строю недавно… Это плюс. Старых волков не видно. Но это не значит, что их здесь нет…»

— Йес, — кивнул Влад. — Вы имеете много человек?

— Пятнадцать бойцов, — отрапортовал албанец и замялся. — Но рации у нас нет…

«Это ваши трудности… Хуже, если бы была. А так — немного еще поживете…»

Рокотов интересовался рацией не случайно. Если б у албанцев имелось средство связи, следовало переходить к немедленному уничтожению боевиков — вне зависимости от их численного состава. И, возможно, героически погибнуть. Сдаваться в плен косоварам было никак нельзя. Особенно русскому.