Сергей Зверев - Десантура против морпехов

— Можно немного воды? — попросил он.

Кларк кивнул в сторону стола, на котором стояла бутылка питьевой воды и стакан. Симмонс открыл бутылку и наполнил стакан, после чего принялся жадно пить. Казалось, что он не пил уже несколько дней. Когда наконец стакан опустел, он заговорил:

— Вот здесь… — представитель Пентагона показал на конверт, — находится компакт-диск… — он старался говорить как можно спокойней, отчего его голос приобретал сходство с голосом гипнотизера, желающего ввести своего клиента в транс.

— И что на нем? — резким голосом с металлическим оттенком спросил адмирал, чувствуя недоброе.

— На нем записан последний выход в эфир вашей дочери. Я, конечно, понимаю, что не имею права, но…

Кларк на мгновение замер, у него в мозгу словно что переключилось: «Последний выход в эфир», — мысленно повторил он. Но затем, резко повернувшись и посмотрев на гостя, которому под столь пристальным взглядом стало как-то неловко, спросил:

— Она вышла в эфир открытым текстом? На общедоступной частоте?

— Да, — кивнул тот.

После этого он протянул Кларку компакт-диск. Адмирал взял в руки конверт. Осторожно вскрыв его негнущимися пальцами, он достал диск. Постояв в нерешительности, словно пытаясь принять очень важное решение, хозяин каюты приблизился к компьютеру и вставил в дисковод круглый блестящий предмет. Присев на кресло, Кларк стал вслушиваться в динамики. Симмонс, сидевший рядом, как-то напрягся, ему явно было не совсем комфортно в такой обстановке. Однако он старался придать своему лицу как можно более серьезный и сосредоточенный вид. Из динамиков, после нескольких секунд молчания, послышались шипящие звуки и какие-то шумы. Они были настолько резкими, что Кларк поморщился. Когда же, наконец, помехи исчезли, до него донесся тихий, но отчетливый женский голос.

Адмирал без труда узнал голос собственной дочери. На заднем плане был слышен голос второго пилота, который что-то говорил, но разобрать его слова было невозможно. Анджела же почти кричала:

— У нас проблемы с равновесием! Резкий крен на правое крыло. Шасси не закрываются… — затем в эфире вновь послышались помехи и жуткий треск. Через небольшой интервал опять послышался другой голос:

— Мы теряем высоту. Борт слишком сильно тянет вниз! Ситуация выходит из-под контроля…

Когда адмирал услышал эти слова, он почувствовал, будто проваливается в какую-то яму. Вокруг резко образовалась пустота, давившая на него, словно огромный тяжелый камень. Кларку даже показалось, что он ощутил реальную физическую тяжесть над плечами. Ему не хватало кислорода, и он сделал огромный вдох, будто желая втянуть в себя весь воздух, находящийся в каюте. Последние слова, которые все еще звучали из динамика компьютера, долетали до него, будто издалека, и эхом отражались в сознании:

— Падения почти не избежать! Черт бы побрал вас, с вашими заданиями! — кричала Анджела в адрес морпехов, тоже находившихся на борту самолета. — Высота критическая… — после этих слов голос оборвался, и в эфире наступила гробовая тишина.

Симмонс подошел к компьютеру, остановил воспроизведение и, достав диск, машинально вложил его обратно в конверт. После этого он перевел взгляд на адмирала, ожидая его реакции. Тот с отсутствующим видом неподвижно сидел в кресле. Он, не моргая, смотрел прямо перед собой. От нервного истощения воображение адмирала рисовало ужасные картины гибели самолета с его дочерью на борту. Эта аудиозапись словно перенесла его туда и сделала непосредственным очевидцем страшной трагедии. Кларк отчетливо представил себе, как самолет, накренившись на правый бок, стремительно теряет высоту. Последние несколько метров перед падением проплыли, будто в покадровом изображении. Адмирал увидел лицо дочери, искаженное ужасом. Самолет с огромной скоростью упал на землю, раздался мощный взрыв. Кларку даже показалось, что он ощутил жар и взрывную волну, а глаза ослепила яркая вспышка.

Симмонс, видя, что адмирал находится в таком состоянии, даже немного заволновался и уже подумывал о том, чтобы по внутренней связи вызвать доктора. Однако этого ему делать не пришлось. Кларк неожиданно встал и подошел к столу. Взяв с него бутылку с водой, он даже не удосужился воспользоваться стаканом и пил прямо из горлышка. Прохладная вода привела его в чувство и вернула ощущение реальности. Обернувшись, он обратился к Симмонсу:

— Они точно погибли? — Его голос был тяжелым и грубым. — Никто не выжил?