Александр Тамоников - Рельсовая война

Размышляя о жизни в лагере, Валиев по привычке осматривал местность. И неожиданно услышал шум на ферме. Перешел к восточному брустверу, вглядываясь в чернеющее провалами вместо окон, дверей, ворот здание. Шум повторился. Будто кто-то прыгает взад-вперед. Но кто? Раньше подобного шума не было. В одном из проемов появилось что-то круглое, и тут же в тишине раздалось кошачье «мяу»! Не обычное, тихое, просящее, а злобное, протяжное, как вой. Алим сплюнул на песок площадки. Тьфу! Кошак! Не сдох еще, шайтан бы его побрал. И стреляли в него, и камнями били, все без толку. Не сдох, не ушел. Остался, где жил при старых хозяевах. Одичал совсем. И чего орет? Хвост, что ли, прищемил? Или на змею нарвался? А может, крысу крупную… Да и черт с ним.

Алим вздохнул, послюнявил указательный палец правой руки, поднял его вверх. По холодку определил: слабый ветерок дует с перевала. Значит, можно выкурить косячок. До смены далеко. Запах анаши снесет на плоскогорье, никто не учует. Да и кому принюхиваться? Все в усадьбе спят, кроме начальника караула. Тот сидит в сарае. Георг странный человек. Может сутками сидеть без движения. И чего он подался в боевики? В Тбилиси дом, семья, а он к Талибу ушел. Зачем? Денег заработать? На иначе! Не за веру же воюет. Православный, дался ему ислам… Непонятно. Но это его дело. Георг принюхиваться не станет. Он в себе сейчас, как черепаха в панцире.

Облокотившись о бруствер, Валиев высыпал из мешочка на ладонь анаши с табаком, вытянул папиросу и аккуратно начал набивать косяк.

Шепель же, успевший подняться на несколько метров по холму, так же услышал вой одичавшей кошки. Понял: Волков каким-то образом зацепил ее, заставив, угрожающе воя, занять оборону. Шепель впервые слышал подобные звуки, издаваемые кошкой. Ласковое, ручное домашнее животное превратилось в дикого зверя. Майор шепотом вызвал Волкова:

— Паша! Ответь!

— На связи!

— Ты что с кошкой делаешь?

— В угол загнал, она и ощерилась.

— Что с часовым?

— Дух среагировал на кошку. Осмотрел ферму, но особо не напрягся. Сейчас отложил автомат на бруствер, стоит ко мне спиной, опустив голову.

— Непонятно!

— Погоди! Прикуривает папиросу. И откуда у него «Беломор»? Да он анашу курит! Твое время.

— Понял! Работаю, прикрывай!

— Прикрываю!

Шепель быстро и бесшумно поднялся к посту. Перемахнул через бруствер, стараясь не задеть маскировочную сеть. Это ему удалось, и майор оказался в двух метрах от боевика. Тот, увидев внезапно появившегося человека в камуфлированной форме, открыл рот от изумления. Папироса выпала у него из рук. Но ни кричать, ни подать сигнал начальнику караула, ни схватить автомат Валиев не успел. Шепель нацелил ему в голову «Винторез»:

— Спокойно, джигит! Я офицер российского спецназа. На колени! Быстро!

Валиев рухнул на колени:

— Эй, не убивай, не надо! Я маленький человек!

— Жить хочешь? — усмехнулся Шепель.

Боевик закивал:

— Да, господин, хочу!

— Ну, тогда быстро, а главное, правдиво отвечай на вопросы.

— Отвечу, господин офицер, скажу все что знаю!

— Куда ж ты, козел горный, денешься? Итак, вопрос первый…

Допросив часового и получив необходимую информацию, Шепель ввел бандиту из шприц-тюбика усыпляющий препарат и, убедившись, что часовой заснул, вызвал Тимохина и объявил:

— Цель отработана.

— Рассказывай, что удалось узнать, — потребовал Александр.

— Короче, так. Первое: Вахи Тахарова в усадьбе нет. Часовой слышал о том, что тот должен был приехать, но Тахар не объявился. Далее, Талиб находится в дальней правой от входа комнате второго этажа. Окно выходит на запад. Он в комнате один. Комната, окно которой смотрит на юг, занята личной охраной Талиба. В ней три духа, — начальник охраны и два телохранителя. Левая комната с окном на восток — кабинет. Там пусто. В ближней левой комнате напротив лестницы — помещение отдыха водителя и слуги. Итого на втором этаже вместе с Талибом шесть духов. На первом этаже в трех дальних комнатах 13 рыл. По четверо в крайних помещениях, пятеро в центральной, чье окно смотрит на сарай. Всего ночью в доме 19 бандитов. Сарай разделен на две части. В южной большая комната, там обретаются семь духов.

— Подожди! — прервал Шепеля Тимохин. — Но на построение оттуда вышли только три боевика, да и то они в построении не участвовали. Твой часовой ничего не перепутал?

— Нет. Сарай с южной части, прямо из комнаты имеет отдельный выход. Через него и от дома выходят на построение боевики, что размещены в сарае.