Николай Калифулов - Блеск алмазов и коварство

Пётр раздавал карты, быстро бросая их на стол. — Время этому парню прийти в себя, — произнёс он гортанным голосом. — Плетнёв хочет поговорить с ним.

— Крепко Лариса съездила ему по голове, — сказал Егор. — Я пойду, проверю как он там.

Он двинулся прямо к двери, я тут же слегка её прикрыл. Всё остальное произошло быстро. Как только дверь распахнулась, я прыгнул на него и правой всадил ему в скулу. Егор не ожидал нападения и отскочил в сторону, но удержался на ногах. Мгновенно среагировав, он выдернул из кармана пистолет, прежде чем он успел выстрелить, я ударил его по запястью. Пистолет выскочил из руки и отлетел к кровати. Егор выругался и разъярённый бросился на меня. Я успел уклониться от его мощного свинга и врезал ему в солнечное сплетение. Он хрюкнул и согнулся пополам. Я ударил его в подбородок, отчего он пошёл кругом по комнате. В этот момент я увидел, как ко мне летит Пётр, я пытался увернуться от его правого кулака, но не успел и почувствовал мощь удара подобный кувалде на своём плече. Я охнул и чуть не завалился набок, но уходя от повторного удара, вовремя сообразил нырнуть ему под правую руку. Его правый кулак просвистел в сантиметре от моего левого уха, я почувствовал, как волосы у меня встали дыбом. Сконцентрировавшись, я нанёс ему сильнейший удар в живот. Пётр замычал и упал на пол. Шатаясь, он стал подниматься с намерением броситься на меня. Выхода у меня не было, я ударил его в лицо. Он схватился руками за физиономию и завыл. Сквозь пальцы ладоней потекла кровь. Я подпрыгнул и ногой саданул ему по корпусу. Он завалился на пятую точку. В этот момент на меня налетел Егор. Я попытался уклониться, но его кулак взорвался на моей челюсти. Ослепительный сноп искр вспыхнул перед моими глазами, теряя сознание, я провалился в темноту.

На этот раз я очнулся на полу. Я медленно повернул голову. Пётр и Егор сидели за столом на прежнем месте и курили. Моё движение привлекло внимание Петра. Он повернулся ко мне, на его лице сиял большой синяк. Нос был залеплен пластырем. Я притворно прикрыл глаза. Но он вовремя заметил.

— Не пытайся хитрить, — произнёс он своим гортанным голосом. — Для тебя это может плохо закончиться.

Мне пришлось открыть глаза. — Надеюсь, мне можно встать.

— Уже давно пора, — произнёс Пётр. — Надо о нём сообщить шефу.

— Хорошо я схожу к нему, — сказал Егор и поднялся со стула. Он приблизился ко мне, окинул меня свирепым взглядом и медленно двинулся к выходу.

— Куда исчезли Астахов с блондинкой? — спросил я, осторожно прикасаясь пальцами к опухшей челюсти.

— Не тревожься о них, — ответил Пётр. — Беспокойся лучше о себе.

Я уже встал, намереваясь броситься на него. Но он вынул пистолет и направил на меня. По тому, как он его держал, мне стало понятно, что он непременно выстрелит, если я попытаюсь напасть на него.

— И всё-таки я тревожусь о них. Такой уж я человек. Скажи, где они?

— Не задавай лишних вопросов, пока я не заехал тебе вот этим.

Я взглянул на часы. Было без четверти полночь. Значит, я пробыл в клубе почти два часа. Было ясно, что для меня этот вечер может закончиться плохо.

Пётр держал меня под прицелом пистолета и курил. Он настороженно наблюдал за мной, не давая мне ни малейшего шанса застать его врасплох.

Дверь в комнату распахнулась, и вошёл Устин Плетнёв, за которым следовал Егор. Плетнёва я знал в лицо. Его физиономия была расклеена на выборах в прошлом году, когда он баллотировался депутатом в городской Совет. Пистолет в руках Петра мгновенно исчез. Вошедший был невысокого роста худощавый мужчина. Ему было около пятидесяти лет. Вытянутое лицо обрамляла шапка седых волос. Пергаментная кожа обтягивала жёсткие черты лица: высокий лоб, глубоко запавшие синие глаза, орлиный нос, характеризующий честолюбие и тщеславие, рот почти без губ и мощный подбородок. Одет он был в серую с коричневым галстуком рубашку и тёмные брюки. Плетнёв медленно в развалку словно делал одолжение, приблизился ко мне. Я поймал на себе его холодный изучающий взгляд. Он стоял рядом. Я почувствовал исходивший от него запах дорогого одеколона. Первые его слова ошеломили меня.

— Григорий, почему вы не сказали охранникам кто вы? Я приношу вам извинения. Конечно, вы тоже себя вели не надлежащим образом, — строго сказал он. — И тем не менее я вас понимаю. После удара по голове вы были дезориентированы и вместо этой стервы, которая вас ударила, накинулись на моих парней. Ну что ж, такое бывает. Вам немного досталось, да вижу и моим парням тоже. Я полагаю, вы расквитались.