Кирилл Казанцев - Скрытая камера

Шелест, сохраняя на лице соответствующую моменту мину, молча кивал головой, во всем соглашаясь с прокурором – действительно, беспредел!..

– Как мы поступим? – Заместитель прокурора перешел к делу.

– Ну, тут уж вам виднее... – осторожно заметил Шелест. – Как положено по закону...

– По закону... – Прокурор на мгновение задумался. – По закону мне необходимо подготовить представление на имя председателя областной Думы о лишении обвиняемого депутатского иммунитета и внести его на очередное заседание.

– Но в данном случае обвиняемый одновременно является председателем, – напомнил подполковник.

– Да... – Заместитель прокурора смущенно поправил очки, потеребил мочку уха. – Как-то нехорошо получается...

– Вы знаете... – Шелест говорил мягким, вкрадчивым тоном. Никакого диктата – упаси бог! Просто делился своими мыслями с человеком, несомненно, более опытным в такого рода делах, этаким мудрецом от правоохранения. – Насколько мне помнится, в областной Думе существует комиссия по депутатской этике... И в данном случае, возможно, было бы целесообразно обратиться с вашим представлением именно в нее...

– А что! – Прокурору предложенная идея явно понравилась. – Вполне приемлемый вариант!

– Тем более что председатель этой комиссии имеет полное право выносить дополнительные вопросы на обсуждение депутатов! – подхватил Шелест.

Если бы сидящий напротив моложавый тип знал, какую огромную подготовительную работу провел подполковник, прежде чем обратиться к нему! Для подполковника это дело становилось шансом, тем самым, что так редко выпадает в жизни. И он не собирался упустить его.

...Старшего лейтенанта Шелеста, офицера группы "А" КГБ СССР, чуть было в свое время не уволили из органов. За поступок, порочащий высокое звание... Ну и так далее...

Он избил сослуживца. Избил жестоко, в кровь... В другое время и в другом месте такой поступок, скорее всего, "отметили" бы выговором... Но происходило это на войне, пусть и чужой... В Афганистане...

Естественно, что оба драчуна тут же оказались в Союзе. Оставлять в зоне боевых действий офицеров, доказавших свою психологическую неустойчивость, было невозможно. КГБ всегда трепетно относился к своим кадрам...

Вина старшего лейтенанта усугублялась тем, что он отказывался объяснять причину, по которой учинил драку. Потерпевшая сторона ответила коротко и ясно: "Ни за что..." Это высказывание и было принято за основу при подготовке проекта приказа об увольнении.

Шелесту просто повезло. Как раз в то время, когда решалась его судьба, в очередной отпуск прибыл командир его группы, тогда еще майор, Волгин. Он самым активным образом вмешался в происходящее – ходил по инстанциям, стучал кулаком по столу, ругался... Возможно, он знал что-то большее о первоисточнике конфликта. Но не говорил об этом. Точно известно лишь одно – Волгин больше никогда не подавал руки "потерпевшей" стороне.

К майору, кавалеру нескольких боевых орденов, полученных в мирное время, и представленному к Герою за Афганистан, прислушивались... Даже в центральном аппарате Комитета. В результате его вмешательства Шелест получил всего лишь "неполное служебное" и был переведен в управление КГБ СССР по Красногорской области, откуда сам был родом, на должность оперуполномоченного.

Кстати, его противник в той драке тоже не вернулся в группу. Уехал на Дальний Восток, в особый отдел крупного войскового соединения.

За прошедшие годы Шелест потом и кровью сумел все же выбиться в начальники отдела. Помогла та самая "демократизация", во время которой КГБ старательно, со всей возможной добросовестностью, разрушали всевозможные "реформаторы". Из центрального аппарата ушли многие из тех, кто вспоминал фамилию Шелест в негативном контексте. На их место пришли другие люди. В том числе и Волгин, "выросший" к тому времени из майоров в генералы-майоры.

Сейчас бывший командир и старый приятель Шелеста возглавлял одно из ведущих управлений центрального аппарата ФСБ. И в его намерения входило перетащить, вернуть в столицу бывшего сослуживца.

Но не просто вернуть... Волгин формировал собственную команду. И Шелест нужен был ему именно как член этой команды, как человек, имеющий какое-то влияние в Центре. А какое влияние может иметь начальник отдела периферийного управления? Максимум, что ему светило в Москве, так это должность старшего опера. На крайний случай "важняка". Но не более того...

Волгин, услышав по телефону рассказ подполковника, на некоторое время задумался... Громкое уголовное дело могло бы помочь продвижению Шелеста в другое, вышестоящее кресло. И через некоторое время перспективному руководителю, доказавшему свою состоятельность, могли бы вполне обоснованно, а не по протекции, предложить достойную должность в столице.