Кирилл Казанцев - Инстинкт победителя

– Привет, – буркнул сын, опустив глаза. – Дарья, давай, шевелись.

– Папа! – воскликнула та и заулыбалась, но не потянулась к отцу. Алексей подтолкнул сестренку к выходу.

Михаил все еще был нетрезв, а потому не решился схватить дочь на руки, как делал это прежде, подбрасывая ее к потолку. Он даже не решился подать руку сыну. Если бы он знал тогда, что эта короткая встреча у лифта будет их последней, возможно, повел себя иначе. Обнял бы детей, попросил прощения за свой вид. Нашел бы, в конце концов, что сказать. Но все произошло так быстро и неожиданно, что он растерялся. Видимо, Галина решила так срочно эвакуировать детей перед его приходом.

Он же, идя в свой бывший дом, надеялся на другое. Так и остался молча стоять на площадке, глядя им вслед. Хлопнула железная дверь. Лифт уехал наверх. А он все стоял и не мог понять, в чем же его вина. Подняться решил пешком, все-таки хоть чуть-чуть протрезвеет. Но только запыхался, дойдя до квартиры. Еще немного постоял, отдышался, покурил и позвонил в дверь, не решаясь открыть своим ключом. Он уже не чувствовал себя здесь хозяином. Это был не его угол.

К концу вахты Родин прочитал больше половины неизвестно кем оставленной книги. Ему даже понравилось то состояние жутковатости, которое он испытывал. Какой-никакой, а драйв. И курил меньше, увлеченный сюжетом, да и время пролетело быстрее. Без пяти минут восемь он открыл калитку и увидел, что к складу направляется Елена Алексеевна. Он был рад встрече с ней и сразу решился поговорить о насущном вопросе.

– Здравствуйте, Елена Алексеевна! Как ваше самочувствие? Как давление? – искренне поинтересовался он, пропуская ее на склад.

– Прежде были времена, когда мгновения раньше поднимался хрен, а теперь давление, – отозвалась она известной частушкой и сама расхохоталась.

– Ну, вас, слава богу, это не должно волновать, – засмеялся в ответ и Михаил. – Елена Алексеевна, у меня к вам один серьезный вопрос. Я вот тут у вас на складе обнаружил допущенную оплошность. Не знаю уж, извините, со стороны кладовщиц или самого директора, но… – начал было он и запнулся, заметив, как сразу нахмурилось ее лицо. У нее вообще была потрясающая мимика, меняющаяся ежеминутно в зависимости от настроения.

– Так, Миша, ты меня не пугай так с ходу. А то опять «Скорую» придется вызывать, – приложила она руку к голове, воспользовавшись его заминкой.

– Да нет, ничего страшного, хотя… В общем, у вас тут имеется продукция из титана. Но числится как обычная сталь. Мало того, как некондиционный товар. Это мне Надежда по компьютеру смотрела, – пояснил Родин, видя, как Елена Алексеевна расплывается в улыбке.

– Миха, ты тут не выпиваешь, случайно? Какой титан? Тут, кроме этого железного хлама, отродясь ничего ценнее не было. Ты явно что-то путаешь. Склад этот еще со времен царя Гороха. Давно убыточный. Все пытаемся втюхать этот лом хоть кому-то. Ты посмотри, как все завалено!

– Нет, кстати, все довольно аккуратно содержится, все маркировки совпадают. Тут придраться не к чему. Но вот с титановой проволокой и листами из него же, которые подписаны «кровельным железом», ошибка вышла. Пойдемте, я вам все покажу. Там. В конце склада, – продолжал настаивать Родин.

– Так, погоди, Миша. Ты хочешь, чтобы я сейчас пошла туда за полкилометра? – Теперь лицо кладовщицы выражало крайнее удивление и вместе с тем недовольство.

– Триста метров всего, Елена Алексеевна, – почти взмолился Родин, чувствуя, что и тут он не будет воспринят всерьез. Да еще и эта бутылка, что стоит в тумбочке. А если кладовщица сейчас пойдет и увидит ее, укрепив свои предположения по поводу пьянства Родина на посту?

– Слушай, я что-то не пойму, а откуда ты вообще это взял? Титан какой-то? Тебе-то что до того? Хочешь, иди вон и хозяину докладывай. Это не наше с тобой дело. Особенно не твое. – Выражение лица кладовщицы стало строгим и вместе с тем усталым. Но не злым. Михаил понял, что ей тоже просто все параллельно.

– Да ему я уже говорил. Он сказал, чтоб к вам обратиться. Вы, мол, должны этим заниматься.

– А ты где его видел? – Немодно выщипанные до ниточки брови Елены Алексеевны поползли вверх, выражая крайнее удивление. – Ты, что ли, на прием к нему записывался?

– Зачем? Я с ним тут разговаривал, – в свою очередь, удивился такому вопросу Родин.

– С кем тут? С Хаджакисяном?! Когда? Он что, сюда подъезжал? И про меня говорил?! – Теперь Елена Алексеевна, морща лоб и нос, казалось, была ошеломлена таким известием и теперь уже схватилась за сердце.