Александр Тамоников - Ненормальная война

– Борис Евгеньевич, очнитесь! Вы что творите? – взволнованно частил капитан. – Вы же почти до смерти его забили. Прикончите Борисова, и к чему тогда вся эта работа? Он получит по заслугам, Борис Евгеньевич, но не сейчас, потерпите.

Вишневский насилу опомнился. Бунич прав. Если полковник сегодня потеряет еще и Борисова, то может с чистой совестью увольняться из органов.

Он плевался от злости, ощупывал саднящую скулу. Сотрудник СБУ ни разу в жизни не испытывал такого унижения. Ладно, этот тип за все поплатится, дайте только время.

Борисов лежал неподвижно, прерывисто дышал. Кровоточили ссадины на лице, повязка с гипсом пропитывалась кровью.

– Что же вы натворили, Борис Евгеньевич! – сокрушался Бунич. – Теперь придется заново его собирать.

– А я должен был по головке его погладить за такое поведение? – Полковник неприязненно покосился на помощника, в сердцах ударил ладонью по решетке и вышел в проход.

Тихой поступью, смастерив покорное лицо, приближался Войт. За его спиной мерцал Псаренко с каменной рожей.

– Врача в камеру! – прорычал полковник.

– Но его сейчас нет, пан полковник, – пробубнил Войт. – Он приезжает раз в два дня, а медсестру вы сами посадили в камеру. Давайте ее выпустим.

– Да! – резко обронил Вишневский. – Пусть приведет его в порядок. Немедленно доставить из Байдака доктора Павлия со всем необходимым. Чтобы к вечеру эта гнида была как новенькая. Мордвину, когда приедет врач, снова поместить в камеру и без моей команды не трогать. Все понятно?

– Так точно, пан полковник. – Войт начал пятиться, потом развернулся и бросился прочь из подвала.

Через минуту он вернулся, подбежал словно собака, послушно принесшая палку, и доложил:

– Все сделал, пан полковник. Рысько уже едет, минут через сорок привезет врача.

– Поехали отсюда, Бунич, – проворчал полковник, покосившись на помощника.

– Подождите, пан полковник, – вдруг заявил Войт. – А что делать с этой заключенной? – Он показал на камеру с замученной Татьяной Тепленко. – Она вам еще нужна? Боюсь, что эта сучка долго не протянет.

Вишневский колебался. «Эта сучка» уже не нужна. Какого хрена она тут будет лежать и занимать койку? Еще корми ее, ублажай!

– Делай с ней что хочешь, – проговорил он. – Следственным органам эта заключенная больше не требуется.

– Понял, пан полковник, – заявил Войт. – Вот только… – Он стушевался. – Нужно ли оформлять какие-то бумаги, извещать родных?

– Белены объелся? – Полковник сделал свирепое лицо и постучал кулаком по черепу. – Ты что несешь, майор? Какая родня и бумаги? Ее здесь нет, этого объекта в природе не существует! У тебя болото под боком, забыл?

Войт прозрел, заулыбался, стал кивать как китайский болванчик.

Вишневский, не оборачиваясь, зашагал из подвала.

Сначала спецназовцам, слившимся с корягами, было скучно. Зевали и курили караульные, шатающиеся у шлагбаума и вокруг здания. Потом они выбросили окурки, подтянули амуницию.

С крыльца спрыгнул невысокий капитан, широким шагом направился к парковке с машинами. Он вывел со стоянки затрапезный «Фольксваген» и покатил к шлагбауму. Бойцы без разговоров выпустили его за ворота. Через полминуты машина проехала мимо пруда и исчезла за деревьями. Караульные расслабились, вновь достали сигаретные пачки.

Прошло еще минуты три. В здании опять раздался шум. Часовые снова принялись затаптывать окурки, делать вид, что бдительно несут службу.

«Так они сигарет не напасутся», – подумал Павел.

С крыльца спустились те же двое мужчин, которые ранее поднялись на него. Первым вышагивал спортивно скроенный тип в штатском. Пьяным он уже не казался, но был зол как черт. Физиономия его пылала так, будто бы по ней хорошенько съездили кулаком.

За ним семенил невысокий тип в защитном. Он скрывал ухмылку, но она предательски проскакивала на его лице.

Они тоже сели в машину и уехали.

Павел проводил их глазами. Перехватить машину было теоретически возможно, хотя и рискованно, но стоило ли это делать?

В здании бывшей лечебницы снова стало тихо. Караульные занялись своими делами, разбились на клубы по интересам.

– Что-то я запутался, командир, – глухо сообщил в наушник Боев. – Почти ничего не слышу через это чертово окошко. Прибыло некое важное лицо, вроде бы полковник. Потом был шум, драка, люди возмущались, мужик орал, чтобы доставили врача. Я слышал, машина уехала. Видимо, в Байдак кто-то из местных рванул за эскулапом. Потом опять глухие голоса, но уже без ора и драки, и снова кто-то уехал.