Богдан Сушинский - Гнев Цезаря

– Все же в войну было проще. Тем более что, как офицер Главного управления имперской безопасности, Отто всегда находился на вершине диверсионной пирамиды. Но как он умудряется вояжировать в наши дни? При какой такой конспирации?

– Он, собственно, и не конспирируется, поскольку понимает всю бессмысленность этого занятия.

– Не утомляйте меня загадками, капитан.

– Псевдонимы, национальности и подданства, которые до сих пор значились в его паспортах, – всего лишь дань приличию. Да-да, господин подполковник, – всего лишь дань благопристойности, которую эсэсовец Скорцени, как бывший офицер СД и личный агент фюрера, старается соблюдать в отношениях с пограничными службами, таможенниками и антифашистски настроенной прессой тех стран, которые он удостаивает своими визитами.

– Причем вряд ли он опускается до подкупа пограничников и миграционных чиновников.

– Какой, к дьяволу, подкуп?! Все очень просто. Мило улыбаясь, Скорцени нагло подсовывает пограничникам свои фальшивые паспорта, они же в свою очередь, мило улыбаясь, нагло делают вид, что представления не имеют, кто перед ними на самом деле стоит. Восторженный факт!

– Вы в самом деле воспринимаете это как «восторженный… факт»? – процедил контр-адмирал, набыченно уставившись в командующего военно-морской базой. Не нравился ему этот чмырь, принципиально, идеологически не нравился.

– Признаюсь, господин адмирал: в свое время я тоже мечтал стать морским диверсантом.

– По-моему, вы до сих пор не отказались от этой затеи.

– Но уже в том смысле, что мечтаю создать в Албании такую же школу боевых пловцов, какие в свое время существовали в рейхе, в Англии и в Италии. Да и в России, очевидно, тоже? – вопросительно взглянул на подполковника.

– Серьезные намерения.

– Особенно на фоне того, что партия Энвера Ходжи осознала, насколько внушительными должны стать наши вооруженные силы. Тем более что мы – морская держава. Пусть не великая, как Россия или Италия, но все же морская.

В этот раз подполковник и контр-адмирал переглянулись, уже едва сдерживая улыбки.

– Я правильно вас понимаю: вы хотите создать у себя школу боевых пловцов, морских диверсантов?

– Иначе я не интересовался бы тем, имеется ли подобная школа у вас, в Крыму?

– Не будем уточнять, где именно она находится, поскольку это военная тайна. Но кто способен усомниться, что она существует? И не одна. Если уж вы заговорили об албанских боевых пловцах… Решение создать школу по их подготовке созревает пока что только в вашей голове, или это уже решение высшего руководства страны?

Капитан замялся, пытаясь выразиться как можно деликатнее:

– Решения высшего руководства пока что нет. Высшего командования – тоже. Но идея создания подобной диверсионной школы витает давно.

Оценив дипломатичность его ответа, флотский чекист как можно официальнее произнес:

– Когда вопрос о создании такой школы высшим командованием албанской армии будет решен, думаю, нам удастся организовать для вас некое подобие стажировки в школе советских боевых пловцов. Исходя, ясное дело, из того, что мы как-никак союзники, – добавил он исключительно для слуха контр-адмирала Ставинского.

Декабрь 1948 года.

Сицилия. Вилла «Центурион»

Поеживаясь, они, все еще с бокалами в руках, несколько минут постояли на открытой лоджии второго этажа.

Солнце уже поднялось достаточно высоко, чтобы сотворять иллюзию ясного, теплого дня, однако ветер, прорывавшийся из арктических широт через гибралтарский пролом тверди земной, упорно напоминал, что даже на Сицилии декабрь – это все же декабрь.

– Все забываю спросить, – произнес фон Шмидт, отслеживая маневры двух буксиров, старавшихся подвести большой теплоход к причальной стенке порта. – Каково происхождение этого прозвища князя Боргезе – Черный Князь?

– Не вы первый из иностранцев, кто задается подобным вопросом. Фрегат-капитан по-настоящему гордился этим прозвищем, хотя на самом это вовсе не прозвище.

– Имеются в виду некие ассоциации, связанные с причастностью Валерио к итальянскому фашистскому движению?

– В таком случае его бы именовали «коричневым». Так уж исторически сложилось, что дворяне, принадлежащие к родам, которые когда-либо возводили своих представителей на папский престол, формируют «черную знать Италии».

– Хотите сказать, что в свое время княжеский род Боргезе тоже подарил католическому миру главу Ватикана?