Богдан Сушинский - Гнев Цезаря

Конечно, он попытается доказывать, что женщину попросту использовали для того, чтобы наладить связь с ним, однако понимал, что эта версия будет действовать лишь до тех пор, пока саму Анастасию не возьмут в обработку спецы по допросам, оттачивавшие свое мастерство еще в бериевские времена НКВД. Никогда флотский чекист не чувствовал себя столь близким к провалу, как сегодня. И мелкая, холодная дрожь в коленках тоже появилась у него впервые после того, как в сорок первом он оказался в руках костоправов СС-барона фон Штубера.

– Признайся: сам надоумил эту «партейно-профсоюзную мадам» подать донос прямо мне? – постучал Шербетов пальцем по лежащим перед ним, женским бисером исписанным, листикам.

– Понятное дело, – покаянно развел руками полковник.

– Думаешь, наша старая дружба спасет тебя от арестантских подвалов контрразведки, если окажется, что вот уже несколько лет ты крутил шашни с вражеской агенткой?..

– Понятное дело, – проговорил, словно на заунывной волынке проиграл, Дмитрий.

– Ты хотя бы понимаешь, что в недавние времена одного этого доноса вполне хватило бы, чтобы заподозрить, осудить и тут же, во дворе трибунала, расстрелять?

– Понятное…

– Заткнись! – неожиданно прорычал Шербетов. – Еще раз произнесешь свое «понятное дело», пристрелю прямо здесь, в кабинете, минуя дознание и трибунал. И давай садись. Пока что сюда, – указал на стул, – а не сразу на скамью подсудимых.

Отодвинув листики в сторону, генерал несколько мгновений с хищной ухмылочкой на лице смотрел на поверженного полковника. С такой же хищностью, очевидно, смотрели монгольские ханы, их наместники и военачальники на русских князей, припадающих к стопам ради заветного ярлыка на княжение.

– Ни одному слову этой твоей «финтиклюшки» я не верю. Почти как по Станиславскому: – «Не верю!»

– Вы допрашивали ее?

– После двадцати минут допроса она оголила бы передо мной не только свои бренные телеса, но и свою гнилую агентурную душу. Но пока что вопрос на засыпку: агентурная цепочка, которая связывает эту профуру с радистом, а значит, и с людьми Скорцени – Боргезе или кого-то там еще, у Косташ есть?

– По-моему, она оборвалась с гибелью этого флотского пропойцы-старшины.

Резким движением генерал отодвинул к краю стола чистописание Косташ, извлек из ящика пакет и пистолет, после чего вопросительно посмотрел на полковника.

– Слушай меня внимательно, «хренов Ромео от контрразведки». С этой минуты, – стучал он теперь уже по пакету не пальцем, а дулом пистолета, – мы будем говорить исключительно «тет-а-тетно» и не по писульке твоей фифы, а по этому, генералом Волынцевым подписанному документу. Стало известно, что князь Боргезе намерен направить, или уже направил, к нашим берегам субмарину со своими боевыми пловцами. Предполагаю, что доставят итальяшки эту лодку на одном из своих пароходов. И что диверсию против линкора «Новороссийск» люди Черного Князя намерены совершить не в открытом море, где это почти невозможно, а здесь, в Севастопольской бухте.

– То есть готовим ловушку?

– Готовим их атаку на линкор и его гибель.

На какое-то время Гайдук застыл с приоткрытым от удивления ртом. Такого поворота беседы с Шербетовым он не ожидал.

– Что, по-настоящему гибель?.. Мы допустим, чтобы итальянцы?..

– Если его не пустят на дно итальянцы, то вынуждены будем пустить мы.

– Мы должны пустить линкор на дно?! Или позволим сделать это боевым пловцам Боргезе?! Это ж как понимать?

– Мы будем делать то, что прикажут. А в данном случае приказ нам спущен из самого верха, исходя из высших государственных интересов. Старший лейтенант Безроднов – такая фамилия тебе известна?

– Инструктор водолазов. Близко не знаком, однако…

– Я тоже как-то не замечал его, стервеца. Как оказалось, подсаженный к нам и строго засекреченный офицер ГРУ. Уже через час он предстанет передо мной, а значит, будет ознакомлен с приказом о срочном создании им, этим офицером Главного разведуправления, небольшой группы водолазов-диверсантов. После чего она поступит в твое подчинение.

– Есть ли нам с вами смысл вмешиваться? Мудрецы из ГРУ задумали эту авантюру, пусть и доводят ее то ли до ума, то ли до безумия. Наше дело – ознакомить их «безродного подкидыша» с приказом и сутью операции.

– Относительно офицера ГРУ Безроднова в нашем семействе как о «безродном подкидыше» – это остроумно. Время от времени тебя прорывает прямо-таки на афоризмы. Однако авантюру эту Волынцев задумал в виде антидиверсионных учений, пусть даже и лже… А поскольку с этой минуты начальником штаба учений являетесь вы, полковник Гайдук, то отмашку по поводу минирования тоже будете отдавать вы. Подкидыш, как мы и станем называть его впредь, приказ этот охотно выполнит, ибо этого требуют его московские командиры. А в ГРУ парни серьезные и, в отличие от некоторых наших офицеров, не сентиментальны.