Владимир Першанин - «Братская могила экипажа». Самоходки в операции «Багратион»

Через час полк занял окраину города и спешно укреплял позиции. В тыл тянулась вереница повозок и носилок с ранеными. Для окончательного освобождения Витебска, в числе других подразделений, был стянут весь самоходно-артиллерийский полк подполковника Тюлькова.

Людям дали несколько часов отдохнуть, а затем продолжались бои по ликвидации окруженной Витебской группировки. Немцы оказывали упорное сопротивление, предпринимали контратаки, стремясь вырваться из «котла».

Сумели прорваться около десяти тысяч человек. Но судьба этих наиболее упорных солдат и офицеров вермахта оказалась печальной. До «своих» добрались лишь восемьсот человек, остальные были уничтожены нашими войсками и партизанами.

Причем если в боях с регулярными частями немцы (и даже эсэсовцы) могли рассчитывать на сдачу в плен, то партизаны, пережившие три года оккупации, врага не щадили.

Утром 27 июня остатки немецких дивизий, находившихся в Витебске, приняли ультиматум о капитуляции и сдались в плен. Немецкие войска потеряли под Витебском двадцать тысяч убитыми и более десяти тысяч пленными.

Это была одна из первых значительных побед Красной армии в ходе операции «Багратион». Напомню, что гарнизон Витебска, объявленного «городом-крепостью», был разгромлен в течение четырех дней.

И хотя не все полки действовали одинаково успешно, операция по ликвидации Витебского «котла» была признана советским командованием удачной и произвела тягостное впечатление на немецкие войска.

Боевые действия по освобождению Белоруссии уже с первых дней приняли активный наступательный характер. 5-я гвардейская танковая армия вырвалась вперед и перекрыла возможность отхода немцев из города Орши, крупного железнодорожного узла. 26 июня нашими войсками была перекрыта Минская автомагистраль, а на следующий день освобожден город Орша.

Самоходно-артиллерийский полк подполковника Тюлькова понес в первые дни боев значительные потери. Шесть самоходок сгорели или были разбиты прямыми попаданиями. Еще четыре срочно ремонтировались в полковой ремонтной роте.

Рассчитывать на пополнение в ближайшие дни не приходилось. Полк получил сутки на восстановление экипажей и батарей. Из резерва прислали несколько офицеров и сержантов. Об отдыхе речь не шла.

Борис Прокофьевич Тюльков вместе с начальником штаба Банниковым и капитаном Чурюмовым в очередной раз просматривали штаты полка. Даже если будут введены в строй поврежденные машины, то полк пойдет в наступление с большим некомплектом – пятнадцать самоходок вместо двадцати одной по штату.

Практически три батареи. У Павла Карелина остались всего две машины. У Захара Чурюмова тоже две, но капитан мог хотя бы рассчитывать на восстановление самоходки, которой временно командовал механик-водитель Иван Грач. Командир машины погиб.

После короткого спора пополнили до четырех самоходок первую, вторую и третью батареи. В четвертой батарее, которой командовал молодой комбат Василий Гладков, оставили три машины.

Комбаты первых трех батарей считались наиболее подготовленными и опытными. Но когда заговорили о капитане Бакулине, Захар Чурюмов скептически покачал головой:

– Его бы лучше в резерв. Наслышан, как он на плацдарме воевал.

– Чтобы комбата с батареи снять, нужны веские причины, – рассудительно заметил подполковник. – А то, что он с Карелиным не поладил, еще не повод. Да и не всем героями вроде тебя быть.

– При чем тут герой? – вскинулся Чурюмов. – Слабоватый комбат, и все тут. Кстати, я хотел бы командиром машины Ивана Грача назначить. Мужик решительный, с головой, самоходку хорошо знает.

Возразил начальник штаба Банников:

– Грач – старший сержант, а по штату машиной офицер должен командовать.

– Такой, как Бакулин…

– Ладно, не бурчи, – вмешался Тюльков. – Я не возражаю, но следует со штабом дивизии согласовать. Своими правами могу только присвоить Грачу звание «старшина»… Пусть временно принимает машину, а там видно будет.

Карелин приводил в порядок две оставшиеся «сушки» своей батареи. Хотя машины оставались в строю, но требовалось устранить мелкие неисправности. Сменили моторное масло, почерневшее от перегрева, подтянули соединения, заклепали две пробоины в бортовой броне.

Новый заряжающий Федор Слобода прибыл из экипажа утонувшей на переправе через болото машины. До этого находился в резерве. Точнее, воевал несколько дней в десантной роте капитана Бобича.