Михаил Берсенев - Охотник на оборотней

Тимур Стрельников, пятнадцатилетний сын известного в городе предпринимателя Павла Афанасьевича Стрельникова, вел своего двухколесного коня марки «Хонда» легко и уверенно. Стоило ему чуть-чуть повернуть ручку подачи топлива на себя, как его железный мустанг мгновенно реагировал на это резким ускорением. Тимур то быстро уходил вперед от группы, то нарочно отставал, чтобы опять догнать и перегнать. В наушниках громыхала улетная композиция группы «Европа» «It is final countdown». От выкуренного недавно «косячка» тело казалось легким, невесомым как пушинка. Паренек теперь очень хотел скорости, но ее то, как раз и пришлось снижать: впереди замаячил «лежачий полицейский». Весь поток мотоциклистов тоже стал сбрасывать «гас». Тимур ловил кайф от всего этого мероприятия, от себя и своих друзей. Группа «Европа» пела песню, текст которой переводился примерно так: идет обратный отсчет перед стартом космического корабля и космонавты не знают, вернутся ли они когда-нибудь на Землю, домой, или нет. А обратный отсчет уже запущен, нет возможности вернуться назад, и только неизвестность и холод космоса ждет покидающих землю людей. Так и для подростка наступил момент истины: когда он уже подъезжал к дорожному препятствию, кайф мгновенно «обломался»: маленький взрыв разнес его голову в синем защитном шлеме с наклейкой в виде оскалившегося оборотня, с клыков которого капала ярко красная капля крови. Уже мертвый Тимур стал заваливаться на своем аппарате влево, почти на встречную полосу. Он выпал из изогнутого дугой седла и затих на асфальте. Остальные мотоциклисты остановились, в недоумении сняли шлемы и смотрели на товарища, лежащего без движения на дорожном полотне. Все знали Тимура, как достаточно опытного водителя, несмотря на возраст, и не могли понять, как это он не удержал равновесие при преодолении простейшего препятствия, да еще так непрофессионально вывалился из седла и ударился головой, отчего, видимо, потерял сознание. Такое случается при падениях, особенно на твердое покрытие. С сидения ближайшего мотоцикла соскочила девушка, сняла защитный шлем, подошла к Тимуру. Наклонилась, некоторое время пристально смотрела на тело, глаза ее расширились от ужаса, и она пронзительно закричала: «Ма-а-а-м-а!».

Любопытная бабушка из многоэтажки, что была когда-то построена вдоль набережной, поспешно задернула занавеску: от леденящего кровь вопля девицы дрожь страха пробежала по старческому телу.

Петр Прокопчук, оперуполномоченный следственного управления городского УВД № 2, еле разлепил глаза и поднял голову над подушкой. Вчера ему исполнилось двадцать шесть лет, и это событие он отпраздновал достаточно широко. Высокий, каштановые волосы, его зеленоватые глаза искрились хитринкой. Праздник случился вчера, а сегодня Петр мял руками голову, пытаясь круговыми движениями улучшить свое состояние. Он покряхтел, почесался, и после этого короткого массажа с интересом посмотрел на женскую голову на соседней подушке. «Кто это? Ленка или Машка?» — задал сам себе вопрос молодой опер. Вчера он намешал шампанское с водкой, пил текилу и мартини, потягивал с дамами красное вино и отшлифовал все это светлым бочковым пивом. Петр сам себе удивился: в отличие от большинства людей вокруг, младшего брата Степана Прокопчука, сверстников, он не любил пиво ни в каком виде. Но вчера он его употребил и сегодня решил связать не очень свежее утреннее состояние сегодня именно с этим фактом употребления пенного напитка. Прокопчук схватил бутылку минеральной воды со стола, плотно к ней присосался. После утоления жажды Петр все же слез с кровати, обошел ее, наклонился к изголовью и стал рассматривать женское лицо на подушке. «Олеся Викторовна!» — с удивлением узнал он секретаря своего непосредственного руководителя, начальника УВД города Тулеевска, полковника милиции Мельникова Федора Игнатьевича.

«Теперь Мельников, если прознает, меня просто сожрет и косточки выплюнет под ноги Олесе Викторовне», — мелькнула мысль у молодого человека. Он обвел взглядом комнату: на стуле висело женское нижнее белье. Петр только теперь сообразил, что из одежды на нем блестели лишь хромированные наручные часы на кожаном ремешке. Молодой человек поискал глазами свои трусы и нашел их брошенными на магнитолу в углу комнаты. Петр устремился к этому предмету мужской одежды, схватил их и направился в ванну.