Максим Михайлов - Песня Северного ветра

– Еще там же снимают порнофильмы. Актеры понятно кто. Причем дело поставлено на поток. Наши выходили на этого Гаспаряна, по поводу оптовой закупки, для любителей детской «клубнички». Он без вопросов пошел на контакт, значит, объемы вертит солидные. Всем понятно, на какое дело идем?

Бритые головы синхронно качнулись сверху вниз. Да, понятно, чего там…

– Все понимают, что дело нужное? Что никто кроме нас не сделает?

Вновь молчаливый кивок.

– Хорошо, тогда конкретный разговор. Вот план квартир, смотрите, запоминайте, что непонятно спрашивайте.

Сложенный вчетверо листок из ученической тетради в клетку пошел по рукам, так же как перед ним фотография. План оказался нарисован толково, вопросов не возникало.

– Видите, у них там две зоны. Налево сама студия для съемок, и там же жилые комнаты для ребятни. Направо три отдельные комнаты, где развлекаются клиенты. 15-й, 21-й сразу уходите налево и все там зачищаете, не оставлять никого. Невиновных там не будет. 43-й, 52-й – ваша сторона правая, инструкции те же. Понятно?

Андрей коротко кивнул, сглотнув подкативший к горлу комок. Мишка тоже подтверждающе качнул головой, понял, мол.

– Если кому попадется сам Гаспарян, помните, не убивать, брать живым. Он нужен. Брать можно жестко, но так, чтобы смог потом говорить. Все ясно?

– Как попадем внутрь? – это 15-й.

Что ж правильный вопрос, заданный спокойным деловым тоном. Мысленно Андрей записал незнакомому парню плюс.

– Вход в два этапа. Сначала вы с 21-м. Код на подъезде 14, хорошая примета, – Варяг скалится своей мертвой улыбкой. – И не забудете верняком.

Да действительно, знаковое совпадение. 14 – количество слов в культовой фразе Дэвида Лэйна, давно ставшей девизом защитников белой расы. «We must secure the existence of our people and a future for White children». Мы должны защищать свою расу ради будущего белых детей. В русском переводе слов всего девять, но обычно предпочитают считать по оригиналу. Еще очень часто чтобы не заморачиваться на инглиш, в разговорной речи говорят просто – «четырнадцать», понимая, что под этой цифрой подразумевается. Устойчивый, давно прижившийся оборот, а иногда и боевой клич.

– С собой берете букет из машины. Если кто-то вдруг спросит, ну мало ли, бабушки на лавочке, пенсионер какой особо дотошный, идете на день рождения к Ленке Симаковой из 30-й квартиры. Там такая действительно обитает, и днюха у нее как раз сегодня. Восемнадцатилетие, а вы ее однокурсники по пединституту. Входите, поднимаетесь на второй этаж, ждете там остальных. Ясно?

– Вполне, – это снова 15-й.

Его напарник и вовсе ограничивается кивком. Немногословные ребята, но это и хорошо. Слово оно, конечно, серебро, но молчание-то – золото.

– Хорошо, – Варяг, похоже, тоже доволен спокойной деловитостью младших братьев. – Теперь с вами…

Холодный взгляд привычно сощуренных глаз останавливается на переносице Андрея, неприятный, нервирующий из-за абсолютной невозможности его поймать, глянуть Старшему Брату глаза в глаза.

– Мы подъедем на «шахе» 47-ого, все впятером. Но выходим только я и 43-ий с 52-ым. 47-ой с 34-ым пока остаются в машине, паркуются где-нибудь поблизости, и изображают, что их в салоне и вовсе нет.

– А второй букетик кому? – улыбнувшись, перебивает Старшего Мишка.

Варяг смотрит на него с явным неодобрением, и под его взглядом разом стухает, уходит с лица озорная улыбка Боксера. Дождавшись, когда Мишка полностью стушуется и виновато опустит глаза, Варяг продолжает, как ни в чем ни бывало:

– Мы втроем входим в подъезд. Легенда прикрытия та же, что и у первой группы. И букетик нам для этого как раз пригодится, 52-ой. Ты, как самый любопытный его и понесешь.

– Что Мишаня, довыпендривался! – хмыкает за спиной Боксера Горох, и тут же осекается под жестким, почти ненавидящим взглядом Старшего Брата.

– Это еще что сейчас было? – Варяг говорит по-прежнему тихо и размерено, но перекатывающиеся по скулам желваки и опасно сузившиеся глаза, ясно дают понять, что на этот раз он всерьез разозлен. – 47-ой, ты вроде не пионер, не карлан дешевый, а косячишь, словно молодой. Сколько раз уже говорено, во время акции никаких имен и прозвищ, только личные номера. Или надо еще раз повторить с тобой курс молодого бойца?

Теперь уже Гороху приходит черед прятать глаза, виновато шмыгать носом и заливаться краской стыда. Но этот не таков чтобы смолчать, даже когда явно не прав.

– Так мы пока вроде не на акции…

На этот раз на него уже осуждающе косится вся компания, парни качают бритыми головами с явным неодобрением.