Леонид Влодавец - Змеиный клубок

Тут припомнилось — наконец-то то, из-за чего Леха во все это втрескался. В смысле паспорт, Севкин вчерашний отъезд в город, корочки с листочками, которые сейчас лежали рядом с записной книжкой Котла. Интересненько, где-то сейчас Сева? Не из-за него ли Барон Котла ночью разыскивал. Может, влип Севка?

Страшновато стало. Ведь тогда такие крутые его точно начнут трепать, что и как. И тоже на Леху могут выйти. Из-за какой-то паршивой бумажонки. Да, в деревне-то не больно спокойно посидишь… Вот чудак Севка! Если не сказать хуже! На фига поехал. Хорошо, если не дозвонился по этому телефону, который на 34 начинается, или там действительно родня оказалась…

Леха постарался успокоить себя тем, что севка, хоть и заводной, но отходчивый. С похмелья погнал на мотоцикле в город, проветрился, и может, где-то на полдороге обратно повернул. Или даже доехав, звонить не стал, когда получше все обмозговал, по-трезвому. И может, тоже сейчас за Леху переживает.

Неожиданно в мерном урчании автобусного мотора что-то нарушилось. Он закряхтел, заглох, и водитель, высунувшись в салон через форточку, сказал:

— Все, приехали, господа-товарищи! Автобус дальше не пойдет. Поломка!

Сидевшие в салоне — мужики в основном дружно выматерились без конкретного адреса. Кто-то сказал, что при Советах так не было, другой сказал, что было, третий обозвал всех баранами, четвертый решил ему за это в рыло заехать… Короче, Леха с автобуса поспешил слезть и пешочком двинулся дальше — хрен его знает, когда следующий пойдет.

Пройдя шагов пятьдесят по улице, застроенной кирпичными пятиэтажками и блочными девятиэтажными башнями, Леха сподобился глянуть на название улицы и номер дома. Вот чудеса!

На углу стоявшей в окружении деревьев серой девятиэтажки проглядывала черная крупная надпись: «Спортивная ул., д. 45».

Сперва Леха даже не врубился, отчего название улицы его задело. Но тут же вспомнил: блин, он же вчера сюда собирался! К Нинке сначала и не думал заходить. А тут автобус, мать его так, поломался, как специально, чтоб Леху привести в это самое место.

«Судьба, что ли?» — подивился Коровин Вот уж кому рассказать — не поверят…

После всех ночных страхов, по всей логике вещей, надо было дернуть отсюда подальше к такой-то маме.’ Ни Барона, которого Леха, правда, в лицо еще не знал, ни Мосла с Лопатой ему видеть совершенно не хотелось. А то, что банкир и все эти кожаные курточки были как-то связаны, ясно как Божий день. Бели ребятки эти здесь и, скажем, дружно утешают банкиршу с дитями, то Леха им может чем-то не понравиться. Например, рожей. Захотят осмотреть, обыскать — и тогда Лехе хана наверняка. Если и не собирались угробить за паспорт, то за Котла прикончат точно.

Но так уж устроен русский мужик, что логике не поддается. Все понимает, все ощущает, а делает наоборот.

Когда Леха вошел в единственный подъезд девятиэтажки, он даже не знал, что делать, если вдруг с

кем столкнется. Тем более что лифт не работал и на третий этаж Леха шел пешком. Пока шел, додумался: если откроет баба, то спросить, не она ли Митрохина, а если мужик — то сказать, что домом ошибся…

В общем, дошел он до двери с номером 15. Металлической, оклеенной дерматином. Рядом было еще три почти таких же.

Звонок Леха нажал не без робости.

На первое посвистывание звонка-«соловушки» никто не отозвался. Леха прислушался, нажал еще раз. Что-то ворохнулось где-то в глубине квартиры, а потом послышалось шарканье шлепанцев.

— Кто там? — спросил сонный голос. Женский.

— Простите, это Митрохиных квартира? Леха постарался говорить посолиднее. Так, как с начальником цеха разговаривал.

— Да, Митрохиных, — ответила женщина. Темный глазок на двери осветился, а потом тут же затемнился — видно, хозяйка, или кто там, подсматривала. Леха не знал, как он выглядит со стороны, но догадывался, что не очень прилично. Он, правда, помылся, побрился и подстригся у Нинки, но одежка была грязновата.

Посмотрев немного в глазок, женщина открыла дверь. Леха даже подумал, что увидит у нее за спиной каких-нибудь мордоворотов типа Котла. Уж слишком быстро открыла, не стала спрашивать, зачем да почему. Но никого, кроме нее, в прихожей по крайней мере, не было.

Коровин решил, что это какая-нибудь прислуга. В сером халатике, коротко стриженная, белобрысая с рыжинкой, в очках на маленьком вздернутом носу с конопушками. Небольшого росточка, полненькая, но не толстая. Лет тридцати, наверно.