Владимир Шитов - Опасные заложники

— В этом плане ты, мать, права. Все умные гуляют на свободе, а все дураки парятся у “хозяина".

— Почему ты так рассудил? — не считая своего сына совсем дураком, уже защищая его, недовольно поинтересовалась она.

— Только дураки сидят. Умным человек считается до тех пор, пока не попадет к "хозяину". Там мы все дураки, — более доходчиво объяснил он.

Такой его комментарий ее удовлетворил.

— Ну и как ты, совсем поумнел или через время опять к дуракам присоединишься? — улыбнувшись, поинтересовалась она.

— Кто захочет себя добровольно к дуракам относить? Никто! Поэтому, пока не попаду вновь к "хозяину", буду считать себя не совсем глупым.

— Ты женат?

— Нет! Не успел еще.

— А пора!

— Почему?

— Если не совсем уверен в своем уме, то найди себе такую подругу, которая смогла бы восполнить твой пробел.

— Вы как будто сговорились с моей матерью, которая не хуже вас тоже хочет захомутать меня бабой, — улыбнувшись, заметил Клим.

— Если не будешь прислушиваться к мнению своей будущей жены, то у тебя никогда семейной жизни не получится.

Сделав паузу в разговоре, как бы обдумывая ее слова, он, почесав пятерней ежик волос на голове, сказал:

— Валентина Ильинична, а вы, между прочим, толковую мысль подкинули мне. Я над ней подумаю и не исключено, что в этом году женюсь. Но если мне в женитьбе не повезет, то знайте и помните, кто толкнул меня на такой опрометчивый шаг и по чьей вине я вновь разочаруюсь в жизни.

— Нет уж, дорогой Женечка, меня ты оставь в покое и в своих жизненных ошибках разбирайся сам. Если не хочешь, так уж лучше не женись. Мне от своего Ивана нареканий хватает, а тут еще ты хочешь добавить к ним свои.

— А он в чем вас винит?

— Ты же знаешь, за что его посадили?

— За хулиганство!

— Не за какое ни хулиганство, а за тупость.

— Как так? — удивился Клим.

— Да очень просто. Он и его друзья стали в парке приставать к девушке, хватали за руки, хотели ее куда-то увести. Девушка стала кричать, звать людей на помощь. Нашелся один старичок, который, подойдя к ним, стал их стыдить и требовать, чтобы они оставили девушку в покое. Им надо было послушаться старика, понять его мудрость, а они его побили. За старика заступилась другая группа парней. У них, в компании сына, людей было меньше, вот сын и схватился за нож, которым одного парня порезал. Ведь если по-умному разобраться, то компании сына надо было сказать спасибо старику, что он спас их от группового изнасилования девушки, а они вместо этого, идиоты проклятые, вздумали бить.

— Действительно, Иван глупо сел.

— Пока молодежь не научится понимать и слушаться старших, поступать так, как они им советуют, у вас спокойной и счастливой жизни никогда не будет…

— Вы чего, Валентина Ильинична, так разволновались? С того события прошло столько лет, пора уже и успокоиться.

— В том, что Иван сидит в колонии, он винит не себя, а меня,

— Ваша в чем тут вина?

— Я виновата в том, что в детстве мало его била и не заставляла как надо учиться. Отчасти я его обвинение признаю, но он подумал, как я тогда могла заниматься надлежащим его воспитанием, если я всю жизнь целыми днями пахала на работе, как трактор, а он в это время был предоставлен сам себе, без родительского присмотра? При всем моем желании я тогда ничего не могла изменить в его жизни. Почему-то к родному отцу, который даже копейки не потратил на сына, он никаких претензий не имеет. Я же у него всегда под рукой, почему бы и не покритиковать меня, не сорвать на мне свою обиду…

Климу стало жалко женщину-труженицу. Он понимал обоснованность ее обиды, а поэтому решил как-то успокоить.

— Иван в отношении вас не прав. Если ему хочется высказать свое недовольство, то пускай ищет отца, предъявляет ому свои обоснованные претензии, а вы тут ни при чем.

— Если ты, Женя, это понял, то, возможно, и до моего Ивана дойдет такое понимание, — довольная таким его рассуждением, произнесла она.

После ужина Валентина Ильинична застелила диван чистыми постельными принадлежностями.

Когда Клим зашел в зал, она сказала ему, показывая на диван:

— Будешь спать здесь, но сразу давай договоримся, что разбирать и убирать постель за собой будешь сам. У меня не такие уж огромные апартаменты, а поэтому чтобы на диване не было днем никакой берлоги.

— Я вас отлично понял, сам люблю порядок, а поэтому можете не беспокоиться. Вместе с тем большое спасибо за оказанное мне внимание.

— Ладно уж, чего там, — смутившись, произнесла она, спеша покинуть зал и оставить его одного. — Отдыхай, я пойду к себе.