Владимир Шитов - Опасные заложники

Против такого резонного возражения никто не посмел возразить.

По просьбе Кажакина военное командование не отменило боевой готовности, так как операция не была завершена. Еще не были допрошены пленники, не выяснены их планы и намерения, а без этих данных нельзя было делать окончательных выводов и расслабляться.

За прошедший день ученые так устали и физически, и психически, что всесторонне и полно допросить своих пленников не смогли бы. Они все остро нуждались в отдыхе, некоторые даже отказались от ужина. Поэтому допрос пленников был отложен на следующий день.

Когда Франсуаза и Иван остались наконец-то вдвоем в своей комнате, то она уже не сдерживаясь и не скрывая накопившиеся в ней слезы, с рыданием бросилась к нему на грудь. Вместе со слезами ее душу покидал ужас и кошмар прошедшего дня.

— Чего ты плачешь? У нас так удачно день прошел, — попытался успокоить ее Иван.

— Какой там удачный, — вспылила Франсуаза, — если душа инопланетянина вошла в твое тело и, прикрываясь тобой, пыталась действовать, как бандит, при этом я разговаривала с ней и ничего не могла ни предотвратить, ни изменить,

— Даже уничтожив мое тело, ты ничего страшного не смогла бы ей сделать, — заметил Кажакин.

— Потом она за мной гналась и едва не уничтожила, — прижимаясь к нему, сообщала она ему известную истину, вновь переживая случившееся.

— Не бойся никого, если тебе будет угрожать опасность, я всегда приду к тебе на помощь, как в этот раз,

— А вдруг не успеешь? — с сомнением заметила она.

— Такого не может быть, — заверил он ее.

— А вдруг не успеешь? — вновь задала она провокационный вопрос.

— Тогда можешь открутить мне голову.

— Открутишь тебе голову, когда меня не будет, — улыбнувшись и успокаиваясь, поцелуями лаская тело любимого, заметила она. После некоторой паузы она произнесла задумчиво; — Знаешь, Ваня, я только сегодня почувствовала, что мы живем на одно измерение выше наших соотечественников, и мне так захотелось вернуться в их общую массу и затеряться там, что до слез стало жалко себя.

— Ну уж такую слабинку, Франсуаза, я от тебя не ожидал, — сделал он ей выговор, поняв ее состояние. — Когда мы выясним отношения с инопланетянами, то твоя жизнь будет намного легче, чем у тех, кому ты сегодня позавидовала.

— Нам, Ваня, осталось жить очень мало, а ты никому из нас не делаешь послабления. Я вижу, как ты всем нам нужен, и понимаю эту необходимость, но я хочу, чтобы ты хотя бы ночью принадлежал только мне.

— Я стараюсь так и поступать, — благодарный за ее внимание, заметил он.

— Вас, русских, очень трудно понять, порой вы рассуждаете и поступаете, как безумные, но что характерно, твоим безумствам сейчас подвержены все мы,

— Нам легко сейчас распоряжаться своими жизнями, но, увы, мы лишаем своих родителей радости видеть нас. Поймут ли они нас, простят и не осудят ли? — задумчиво произнес Кажакин.

— Я не знаю, как на это посмотрят твои родители, но мои будут удивлены, так как от кого-кого, но от меня они такой жертвы никогда не ожидали, — заметила Франсуаза.

— Почему так?

— С юношеских лет я поступала всегда по-своему, была своенравна. Они меня считали почему-то легкомысленной, не способной на умное, серьезное решение.

— Вот уж совсем не так! Если ты без посторонней помощи пробилась в нашу группу, то сомневаться в твоих умственных способностях не приходится.

Засмеявшись, Франсуаза огорошила его своим признанием;

— А я как раз впервые в жизни, чтобы попасть к тебе в ученицы, была вынуждена воспользоваться протекцией своих родителей. — Говоря это, она даже смутилась.

Удивленно посмотрев ей в глаза, Иван прошептал:

— Правильно сделала, иначе мы с тобой никогда бы не встретились,

— Вот это уж точно! Если даже здесь, в Богом забытом уголке, мне трудно к тебе пробиться, то уж в цивилизованном мире, да еще после всех этих сногсшибательных открытий, аудиенции с тобой было бы добиться труднее, чем с президентом Франции,

— Я против популярности, шумихи, славы. Если мне будут мешать работать и любить тебя, то мы найдем способ так спрятаться от любопытных на каком-нибудь экзотическом клочке суши, что нас без специальной I экспедиции никто никогда не найдет.

— Фантазировать ты умеешь, а вот в действительности это осуществи, — подзадоривая Кажакина, порекомендовала Франсуаза, беззаботно засмеявшись…

Пока они были живы, они пользовались предоставленной им возможностью брать от жизни крохи радости, понимая, что большее пока для них невозможно, хотя они и достойны его.