Анатолий Гончар - Ангел-хранитель

– Кошкин, будешь меняться, – Кузнецов, подняв рюкзак, повел глазами из стороны в сторону, раздумывая, где бы устроиться на ночевку, – меня разбудишь.

– Есть, – в темноте не было видно, как радист несколько раз подряд кивнул, словно подтверждая сказанное.

Сам Олег наконец выбрал местечко прямо за спиной спящего Лисицына, расстелил коврик, накрылся только вчера полученной со склада плащ-палаткой и пожалел, что не взял спальника. Стало свежее. К тому же, пока бойцы суетились, устанавливая мины, выбирали наблюдательные пункты и обустраивали «лежбища», на небе стали пропадать звезды. Кузнецов с тоской посмотрел на укрываемое облаками небо и зло сплюнул.

А к утру зарядил дождь, холодный, с промозглым, пронизывающим до костей ветром. Низко опустившиеся серые тучи, казалось, цеплялись за ветви деревьев и тянулись своими лохмами к лежавшим на земле разведчикам.

– Лисицын, – зябко передернул плечами Кузнецов и, не снимая с себя плащ-палатки, встал с коврика, – поднимай всех. Тридцатиминутная готовность.

– Есть, – скорее пошевелил губами, чем ответил, радист и, прихватив автомат, юркнул в серость начинающегося утра.

– Кошкин… – чувствуя, как его начинает колотить мелкой дрожью, Кузнецов понял, что, не взяв с собой ни спальника, ни бушлата, он малость погорячился. – Давай связь с Центром.

Вынырнувший на свет божий старший радист кивнул и снова скрылся в свое плащ-палаточное укрытие. Зашуршала настраиваемая антенна.

– Центр – Мавру, Центр – Мавру, – забубнил радист.

Кузнецов, слушая его, даже скривился. Столь экстравагантный позывной его группа получила благодаря все тому же Димарику…

…Второй день шли занятия. Бойцы Кузнецова отрабатывали действия в составе троек. Время близилось к обеду, и Олег уже собирался объявить сбор, когда из ворот КПП вышел весело улыбающийся комбат.

– Противник с фронта! – закричал он, и мгновенно прыгнувший за ближайший бугорок старший лейтенант громко продублировал поданную команду.

– Противник с фронта, радисты – связь! – Постоянного позывного у него еще не было, и поэтому работали, отзываясь по номерам групп.

– Центр – Четвертому, Центр – Четвертому, – понесся в эфир голос вызывающего отряд радиста…

В общем, отработали хорошо. Комбат остался доволен. А когда построил группу, не смог удержать улыбки: Димариково лицо было черным. От корней волос до самого подбородка тянулись черные, грязевые полосы, оставленные широкой пятерней сержанта.

– Маркитанов, это что у тебя такое?

– Маскировка подручными средствами! – бодро отрапортовал Димарик, и комбат перестал улыбаться. Когда начал говорить, голос у него был совершенно серьезен.

– Становись! Равняйсь! Смирно! За проявленную находчивость в ходе проведения занятия сержанту Маркитанову объявляю благодарность!

– Служу Отечеству! – радостно рявкнул отличившийся Димарик…

На этом занятия окончились. А группа получила позывной «Мавр». Группники смеялись, командир роты только пожимал плечами: мол, «решение комбата, утверждено в группировке». А потом добавлял: «Да ты не переживай. Мавр он и в Африке мавр».

Сколько ни пытался Кузнецов убедить комбата переиграть и дать ему что-нибудь более подходящее, тот остался непреклонен.

И сейчас, слушая выходящего в эфир радиста, старший лейтенант мысленно плевался, но изменить что-либо не мог. «Мавр» действовал ему на нервы, казался глупым и ничего не выражающим словом, будто относился не к нему, а к кому-то другому. Будь он таджиком, узбеком или хотя бы смуглым, тогда бы он не возникал по поводу такого позывного, а так… Другое дело у других: «Сокол», «Ястреб», «Ворон» – стремительность, полет, ум. «Звезда» – свет, «Лесник» – знание природы. И по фамилиям: «Звонарь» – Колокольчиков, «Биатлонист» – Лыжин. Все позывные что-нибудь да означают, а у него – черная рожа сержанта Маркитанова, шутка командира отряда. Тьфу!

– Товарищ старший лейтенант, Центр передал приказ выдвигаться в квадрат … организовать засаду по координатам Х… У…

Кузнецов кивнул, озябшими руками вытащил из разгрузки карту и, присев на корточки, нашел заданную точку. Требуемое место оказалось на пересечении двух лесных дорог. Олег оценил расстояние до перекрестка и мысленно прикинул, сколько требуется времени на прохождение этого участка. «К двум часам дня должны добраться», – решил он и начал прокладывать маршрут движения. Из раздумий его вывел голос подошедшего Борисова.