Иван Козлов - Клятва сбитого летчика

Переводчик внимательно смотрит через переднее стекло, лицо его непроницаемо, создается такое впечатление, что слова капитана никак к нему не относятся, и это злит Лестера.

– По пути в цивилизацию вам надо ножками побегать, понять, чего она стоит и какова ее реальная цена… Ты почему все время молчишь, сказать нечего, да?

Переводчик не отрывает глаз от дороги. А она подходит к самой воде, тут поворот, крутой склон, скорость надо сбросить…

– Я высажу тебя, если будешь молчать, понял?

Вот он, поворот.

Переводчик открывает дверцу и выпрыгивает в сторону джунглей. Джип продолжает движение, но через пару секунд под днищем его раздается взрыв, машина вспыхивает и падает со склона в воду.

– Зачем много говорить? – Переводчик отбрасывает вслед машине костыль и идет в глубь джунглей не хромая.

Здесь нет тропы, но он прекрасно обходится и без нее. Останавливается у пня срубленного дерева, легко сдвигает его с места. Под пнем – тайник, где лежит рюкзак. Переводчик достает его. Под рюкзаком – мина. Он устанавливает ее тут же, прилаживает за плечи рюкзак, ставит на место пень, осматривается, не оставил ли что после себя. Только после этого уходит.

А через двадцать минут к месту взрыва подъехал Чандлер, вышел к берегу, где уже толпились военные. Из воды торчал остов машины, там возились водолазы.

Один из офицеров доложил ему: капитан Лестер прихватил от ресторана переводчика, их трупы не обнаружены, поскольку течение реки тут сильное. Взрыв был мощный, шансов на то, чтоб выжить, у людей не было.

Чандлер поднял лежавший у воды костыль, некоторое время подержал его в руках, потом бросил в реку:

– Он был единственным вьетнамцем, которому я доверял. Каковы причины взрыва?

– На дороге была заложена мина. Поставлена сегодня, незадолго до срабатывания.

– После того как мы перевезли в ресторан русского?

– Скорее всего, так. Что ресторан сегодня не будет работать до обеда, объявили накануне, поэтому движения по дороге не было.

– Выходит, вьетконговцы знали это и использовали в своих интересах?

– Выходит так.

Чандлер нашел среди офицеров лейтенанта Строка, обратился к нему:

– А вы что думаете, Ален?

– Никакого партизанского отряда здесь нет, мину заложил кто-то из местных.

– Вот как? Ваши аргументы?

– Извините, господин подполковник, но партизаны взорвали бы вас, а не капитана Лестера, занимавшегося тыловыми вопросами.

– А если они захотели убрать переводчика – своего соплеменника, работавшего на нас?

– Тогда придется допустить недопустимое: они заранее знали, что Лестер посадит в свою машину вьетнамца. И потом, в спешке проводить такую операцию… Что ресторан будет с утра закрыт, объявлено было только поздно вечером.

Чандлер кивнул. С логикой этого парня трудно не согласиться. Он поднялся от реки к дороге, еще раз посмотрел на воронку, потом на джунгли, подступающие к шоссе. Плохо, что это вообще случилось, но еще хуже – что случилось перед прибытием генерала Чейни. Боевой генерал, он все поймет правильно, но очень дотошен. Ему надо, чтоб все действовали строго по инструкциям, сочиненным им же.

– Лейтенант Строк, джунгли в этом квадрате надо прочесать.

Ален без всякого желания исполнять приказ отвечает:

– Кто бы ни сделал это, он не дурак и уже ушел отсюда.

– Мы тоже не дураки и будем делать то, что предписано.

У Алена были хорошие профессионалы. Там, где не видно было следов, им помогала интуиция. И через четверть часа отряд лейтенанта вышел к стоявшему пню. Вокруг него еще не распрямилась примятая трава. После обследования стало понятно, что пень можно сдвинуть с места. Один из бойцов затянул на нем тонкий металлический тросик петлей, все отошли на безопасное расстояние, укрылись за стволами деревьев.

Ахнул взрыв, не причинивший никому вреда.

Плот смастерили небольшой: два с небольшим метра в длину, полтора в ширину. Человека он выдерживал свободно. Работали в заводи, поросшей тростником и соединенной с рекой узким проходом. Когда проходили вертолеты, они ныряли, а сам плот сверху был укрыт водорослями.

– С маскировкой главное не переусердствовать, но и совсем ее не сбрасывать, – пояснил Пирожникову Хук. – Сейчас мы все верно делаем, а когда плот в самостоятельное плавание отправлять станешь, сделай так, чтоб его сверху все равно плохо видно было.

Пирожников взглянул на Платова, – не шутит ли опять товарищ, – но командир кивнул: