Владимир Митрофанов - Телохранитель

Ховрин важно кивнул: маньяк – тема всегда популярная. Народ любит ужастики.

Валерий Константинович с сухим шорохом потер руки.

– Если честно, я не думаю, что это так серьезно, возможно, просто сложились обстоятельства, но я готов на это пойти ради душевного спокойствия Елены Михайловны, ее мамы, и, естественно, своего собственного. Надо как-то этот период пережить. У Кати после всех этих происшествий возник небольшой психоз. Она стала бояться. И ее можно понять: подружка, с которой сидели, считай, за одной партой, убита и сожжена. Все эти идиоты-следователи с фотографиями. Она теперь спит с невыключенным светом. Потом еще постоянные разборки в школе: на той неделе опять девочку избили в туалете, что-то они там не поделили: сигарету что ли или парня. Кто – она не говорит или не знает. Сейчас у них стали женские туалеты контролировать: теперь на переменах там постоянно сидит уборщица. А как иначе?

Он сделал паузу, собираясь с мыслями.

– Нанимать профессиональную охрану, понятно, очень дорого, – продолжал Валерий Константинович, – да и вряд ли в данном случае необходимо, и к тому же это будет бросаться в глаза. А ты сойдешь за ее парня, приятеля, двоюродного брата. Согласись, вряд ли к девушке, которая с тобой, кто-то пристанет и будет отнимать телефон. Задача твоя очень простая: встретить ее и проводить до дома. Сопроводить на курсы и назад. Получил-сдал. Все просто.

Ховрин пожал плечами. Ничего нового Валерий Константинович, по сути, и не сообщил. Обстановка была самая что ни на есть обычная: всюду бьют и грабят. Нередко утром идешь и, особенно зимой, на свежем снегу видны свежие пятна крови. А иногда и в подъезде, да и в лифте на полу накапано. Кто этого не видел?

Недолго подумав, он согласился: работа, по сути, непыльная – всех-то дел с девчонкой прогуляться – всяко же лучше, чем горбатиться на стройке на морозе да под дождем или ползать по крышам – прокладывать кабели для Интернета. Последние два месяца он работал кабельщиком. Работа была довольно грязная и однообразная. Целыми днями лазали по чердакам и крышам. Работяги в бригаде были странные: каждый день мечтали о пиве, и еще футбол посмотреть. Других интересов у них будто и не было. Хотя обычно кто-нибудь непременно говорил, глядя симпатичной женщине вслед: «Я бы ей вдул!» И еще утомляло договариваться с охраной зданий и администрацией территорий и домов. Все смотрели подозрительно, и главное, хотели что-то с этого получить. «А что я с этого буду иметь? – был первый вопрос любого администратора. На это зудело ответить: «С чего ты должен что-то с этого иметь? Кто ты вообще такой? Говно!» Ведь жильцы улучшают качество жизни, получают Интернет, цифровое телевиденье, а эти и тут хотели взятку. Система.

И это притом, что могли и кинуть: взять да и вообще не заплатить. Так недавно кинули одного знакомого парня: три месяца отпахал на испытательном сроке, а потом ему сказали, что, мол, ты нам не подходишь, и тут же уволили. Когда начал выступать, приехали суровые ребятки и отлупили его. Хочешь – жалуйся! Любой судья спросит: «Где контракт? Нет письменного контракта – до свидания!» Да и в теперешней конторе несколько раз уже задерживали зарплату: то хозяин уезжал на зимние каникулы с женой в Таиланд или ему самому понадобились деньги для каких-то других целей, типа машину поменять. И тоже договоров подписанных ни у кого нет. И тоже мог вызвать бандитов из "крыши", те просто бы выгнали, а бандитам заплатить проще, чем работягам – получалось даже дешевле. И еще такие случаи были нередки: например, хозяин придирался к пустякам, говорил: «Вы плохо сделали, я вам платить вообще не буду!» Это которые из крутых, на которых не наедешь. Звериные законы капитализма. А тут гарантированная штука в день без особых хлопот.

Затем Валерий Константинович вручил Ховрину заранее заготовленную распечатку ближайших мероприятий.

Ховрин, взглянув, остался доволен. Утром обычно работы нет, можно выспаться, сходить в спортзал, заняться своими делами: Валерий Константинович по дороге в офис сам завозит дочь в школу, в четыре тридцать она возвращается домой при белом дне в сопровождении Ховрина по многолюдной улице, к шести Ховрин вместе с ней едет на курсы в университет и в восемь встречает ее и провожает до дома. В девять он уже свободен. Это в понедельник и в четверг. Во вторник вечером у Кати какой-то кружок типа театрального или музыкального в Доме Творчества Юных рядом со школой до семи, в среду – теннис в пять и потом бассейн до восьми. Пятница – только теннис. Суббота и воскресенье – по ситуации, но обычно работа в эти дни не планировалась.