Андрей Воронин - Разведка боем

– Как ты меня распознал?

– Неси бабки – узнаешь. По моим прикидкам, твои шансы пятьдесят на пятьдесят.

«Почтальон» попытался еще покачать права, но Сиверов свои разъяснения закончил, теперь аргументом стал передернутый затвор. Покрутив головой, чеченец стал медленно сдвигаться в нужную сторону, до Глеба долетел шепот молитвы на арабском.

«Молись-молись. Может, понадобится. Как мне быть, если в пакете действительно окажется полная сумма?»

Сиверов вдруг осознал, что всерьез не рассматривал этот вариант и свои возможные действия.

Согласно роли надо выполнять требования и сматываться – зачем профессионалу-цинику рисковать дальше?

Трясущимися руками боевик вытащил прозрачный пакет из щели между коробками. Поднял вверх и показал Сиверову. Тот знаком напомнил: открыть, пересчитать. Руки по-прежнему тряслись – как только чеченец снял резинку с первой пачки, купюры веером скользнули на пол.

Он испугался. Вдруг этот русский с тонкими губами и безжалостным серо-стальным взглядом решит, что деньги он выронил специально – нырнуть за ними на пол и ускользнуть.

Застыл с виноватым лицом, ожидая указаний.

Подбирать или нет? Знаками робости и нерешительности Глеба трудно было ввести в заблуждение. Он знал, как быстро в случае чего происходят метаморфозы: трус с дрожащими поджилками оборачивается мясником, способным разделать человека, как баранью тушу.

Переместившись повыше, Сиверов дал добро.

Боевик восстановил пачку, попытался ее выровнять и начал считать, откладывая по одной купюре. Глеб не пытался внимательно следить за их мельканием, ему сейчас не важна была точная сумма. Почему враги выделили много времени на подсчет и осмотр купюр? Чтобы подчеркнуть свою честность в оплате? Или…

Чеченец вдруг замер, рассматривая очередной лист «зелени». Казалось, рука его интересует больше, поднес тыльной стороной к глазам. Отшвырнул вдруг всю пачку в сторону, открыл рот, чтобы закричать, но сил уже не было.

Распрямился, царапая ногтями воздух, будто видел вместо пустоты закрытую наглухо дверь.

Осел вниз.

Приблизившись, Сиверов быстро поставил диагноз. По коже обеих ладоней быстро расползались красные пятна. Пальцы уже опухли, и ногти посинели. Краснота полезла под рубашку, теперь ее продвижения уже не было видно.

Однажды Сиверов видел в горах Кавказа раздавленную змею, вполне безобидную на вид.

Змейка длиной сантиметров в семьдесят. Тонкая, с крохотной головкой, где явно не может уместиться ядовитый зуб.

Местный проводник объяснил, что это редкое чудо природы – змея выделяет яд всей поверхностью тела. Даже если взять в руки камень, по которому она недавно проползла, яд подействует.

Кожа мгновенно вздуется, распухнет, центральная нервная система подвергнется кратковременному, но мощному воздействию. У ребенка это может вызвать летальный исход. У взрослого человека – потерю сознания, после которой он несколько суток будет приходить в себя.

Глеб приложил ухо к груди чеченца – сердце билось. Слишком многое совпадает, чтобы отбросить воспоминание прочь. Достаточно было запустить несколько змеек в закрытый кейс или коробку с долларами, а потом аккуратно, в резиновых перчатках сложить их в пачку, перенести в пакет.

Скоро здесь будут боевики – захотят увидеть результат. И тогда очень кстати он поменялся одеждой с этим ублюдком. Надо только уложить его ничком сунуть головой в темный угол… Есть шанс, что противник поспешит воспользоваться долгожданным преимуществом и поверит – кроссовкам, истертым джинсам.

Глеб снова нагнулся, чтобы перевернуть бесчувственное тело, и невольно поморщился. Лицо покраснело и раздуло гораздо сильней, чем пальцы. Губы вывернулись наружу, глаза превратились в щелки, шею расперло до самого подбородка. С трудом верилось, что здесь возможен обратный ход, что этот шар из мяса когда-нибудь снова станет похожим на человеческое лицо.

Теперь чеченцы не сразу узнают, кто перед ними… Тут цепочка мыслей резко оборвалась, внезапное озарение будто холодным светом осветило все вокруг. Змеи – если они уже здесь…

Нет ничего удобнее! Запустить их, а потом собрать урожай.

Уходя, Глеб предупредил, чтобы на дежурство заступили, как обычно, двое. Не надо, чтобы противник видел чрезвычайные меры предосторожности. Двое на посту, остальные сидят тихо, готовые в любую секунду принять бой.

Он возвращался почти бегом, не забывая постоянными вспышками стоп-кадров отслеживать пейзаж вокруг – ущелья и лабиринты «планеты товаров». Наконец, добрался до Ильяса – тот едва не нажал спусковой крючок, только в последний момент идентифицировал Глебову личность.