Андрей Воронин - Разведка боем

Посадили под замок, орали про трибунал, чеченцам отдать обещали.

От обиды у Витька дрожала нижняя челюсть, и на глаза навернулись слезы. Он утер их, шмыгнув носом, и умолк на несколько секунд, пристально вглядываясь в заросли. Вдруг вцепился Глебу в руку, подался назад. Но тревога в очередной раз оказалась ложной, и он смог закончить историю:

– Чеченцам тоже изобразили дело так, будто я все знал и стрелял на нервной почве. Вроде бы письмо из дому получил, что девушка моя замуж вышла, и никому из сослуживцев не показывал.

«Странный случай, – подумал Глеб. – Зачем тогда гости явились с оружием? Наверное, своих же чеченцев опасались больше, чем федералов».

Впрочем, сейчас его мало заботили перипетии той давней истории. Очередная «история» могла начаться в любую секунду. С шороха, щелчка затвора или сразу с выстрела – если шепот Витька не прекратится.

– Они все считают меня трусом. Но ведь к ним ни к одному не приходили. Может быть, их и не искал никто, не столько они на самом деле натворили, сколько воображают себе. А ко мне приходили двое. Я уже дома жил. Знаете, как у меня дома – через сто метров Черное море, пляж. Познакомился с одной туристкой: шикарная дама – одноместный номер себе сняла. У меня после того ужаса, извините за откровенность, вообще не стоял. Я эту бабу не собирался снимать, сама, можно сказать, навязалась. Забурились с ней в номере, у меня вроде начало получаться и вдруг слышу шаги за дверью. И тихие голоса с акцентом: «здэсь или там»? Я сразу просек, в чем дело. Открыл окно и вниз, со второго этажа.

Жесткая ладонь напарника закрыла Витьку рот. Частичка тени, слишком похожей на человечью, обозначилась на листве возле ворот в лагерь, от которых остались одни столбы. Черт возьми, это дед-сторож. Обычно направо поворачивает отлить, а тут вдруг потащился в другую сторону, да еще и далеко от дома. Может, луна настроила на романтический лад? Предупреждали ведь старика лишний раз не высовываться по ночам.

– Уверен, что они за тобой в гостиницу приходили?

– А как же? Зачем они тогда выскочили, когда я спрыгнул вниз?

– Может, просто удивились. Может, они другого кого-то искали? Может, знакомую твою хотели обрадовать?

«Все в жизни переплетено, – подумал Сиверов. – Одна нелепая случайность может закончиться трагедией, другая – фарсом. Святая простота узлом завязана с той простотой, которая „хуже воровства“. Кто возьмется отмеривать каждому меру вины? Только не я – я всего лишь киллер на службе у государства».

Бубен с Тарасовым проторчали «в засаде» до восьми вечера – все надеялись, что спонсор наконец появится. Ведь хозяева в отличие от наемных работников трудятся по свободному графику. Целый день могут отсутствовать и потом в неурочный час переступить порог кабинета.

Около пяти возникла идея зайти в любой другой офис на этаже и позвонить еще раз в приемную. Вдруг Кормильцев передал секретарше нечто конкретное о своих планах? Тарас остался на месте, а Бубен выбрался в коридор.

Люди входили и выходили, закрывая за собой двери комнат. В коротких просветах он видел яркий календарь на стене, экран компьютера, кресло на колесиках, женскую ножку, туго затянутую в колготки телесного цвета, слышал обрывки речи, смех.

Ножка заставляла стискивать зубы: женщины хотелось прямо здесь и сейчас. Красива она будет или нет – не важно. Бубен прошел до конца коридора, так и не решившись никуда войти. Внезапная робость напала на него – человека, который никогда не стеснялся. Как он попросит, как объяснит? Может проще было выйти на улицу и поискать автомат?

Он все-таки пересилил себя. Вошел в первую попавшуюся дверь, обратился к той девушке, что сидела ближе всех. Она посмотрела как-то странно – может, запах от него не тот или побрился неважно?

– У нас, вообще, телефоны на счетчике, на повременной оплате.

Вот сучка. Сама, небось, треплется часами с подружками, а ему полминуты пожалела. Упрашивать и клянчить не хотелось. Выйдя в коридор, он аккуратно прикрыл за собой дверь. Увидев неподалеку туалет, решил воспользоваться случаем.

За одну секунду представил, как заходит в женское отделение, прячется в кабинку, не закрывая на задвижку дверь. Ждет пока дамочка снаружи возьмется за ручку. Хватает ее, обомлевшую от неожиданности, запирается. Угрожать не придется, одного взгляда хватит, чтобы она не посмела закричать. Как он засадит ей в этом крошечном закутке…

Фантазия родилась и погасла. Духу не хватило рискнуть. С отвращением к самому себе Бубнов вернулся к товарищу.