Андрей Воронин - Слепой в шаге от смерти

– Да, наверное, кроме меня, – согласился Бутаков. – Я – другое дело, у меня на это просто-напросто нет времени.

– Ну, время всегда можно найти, – Эмма загадочно улыбнулась, словно предлагая себя прямо сейчас, прямо здесь.

Бутаков недовольно скривился:

– Эмма, ты, конечно, баба красивая, привлекательная во всех отношениях, но я с теми, кому плачу, в постель не ложусь.

– А почему нет? – удивилась Савина. – Я же денег за это не прошу, вы мужчина симпатичный.

– Симпатичный? – ухмыльнулся Григорий Германович.

– Как стодолларовая банкнота.

Бутаков рассмеялся.

– Нет, Эмма, ты занимайся своим делом, а я буду заниматься своим, и тогда у нас все будет хорошо, поверь мне.

Эмма одернула короткую юбку, но ногу с ноги не убрала.

– Чаю, кофе? Чего желаешь?

– Я бы, честно говоря, выпила, но – за рулем.

– Поэтому и не предлагаю.

– А фотографии можно взять?

– Нет, нельзя, это, так сказать, казенное имущество. Ты же знаешь, мне будут нужны другие фотографии. Как только все устроишь, договоришься с этим несговорчивым генералом, сразу же позвони.

Надеюсь, помнишь телефон фотографа?

– А то! Как телефон «Скорой помощи».

– Вот и прекрасно. И учти, о моей просьбе – никому. То, что он генерал, ты не знаешь.

– Разве я вас когда-нибудь подводила, Григорий Германович?

– Ты, кстати, обдумай вариант с внучкой. Дети очень быстро знакомятся. А гулять с внучкой Климов любит у Патриарших прудов. Почти каждый вечер гуляет, если, конечно, не на службе. Там ты его и сможешь найти. Слово за слово, познакомитесь. Сначала сильно на него не наезжай, он хоть и не робкого десятка, но может заподозрить. Пусть лучше сам проявит инициативу, а ты уж знаешь, как свою работу делать.

– Да, этому я и сама могу поучить.

– Вот и славно, Эмма, – в голосе бывшего полковника ФСБ появились холодные нотки. – Ну а теперь мы с тобой расстанемся. Думаю, тебе понадобятся деньги – вот, возьми, – в руках Григория Германовича появился конверт из плотной бумаги.

Даже по виду пухлого конверта Эмма поняла, что в нем изрядная сумма, никак не меньше тысячи.

– Это, так сказать, аванс, чтобы ты гардеробчик могла обновить.

– Спасибо. Я не забываю тех, кто мне помогает.

– Но учти, будь осторожна, он мужик подозрительный. Мы пытались с ним и так и сяк, но ничего не получилось. Так что вся надежда на тебя, Эмма.

– Постараюсь оправдать ваше доверие, Григорий Германович.

– Постарайся, постарайся, это в твоих же интересах. Разберешься с генералом, дам много денег, чтобы ты могла себе позволить съездить куда-нибудь с дочкой, может, во Францию, может, на Кипр или куда-нибудь еще, где потеплее.

– Да, не помешало бы загореть.

– Вот и загоришь. Кстати, насколько мне известно, генералу нравятся блондинки, а ты жгучая брюнетка. Может, придется поменять имидж.

– Это, Григорий Германович, мужики только говорят, что любят блондинок или брюнеток, а на самом деле, им все равно. Цвет волос их не интересует, главное, чтобы ноги были длинные, да тело гибкое. И претензий поменьше.

– Ну вот и хорошо. Приятно с тобой работать.

Сколько мы знакомы?

Эмма хотела сказать, но Бутаков опередил ее:

– Пять лет по моим расчетам выходит. И как это ты так глупо тогда попалась? Но, надеюсь, не жалеешь, – он сознательно, хотя и намеком, напомнил Савиной, как она оказалась в поле зрения ФСБ.

И от этого напоминания Эмме стало не по себе, даже холодок пробежал по спине, а игривое настроение тут же исчезло, словно его сдуло ветром. Никогда раньше полковник не напоминал ей об обстоятельствах знакомства и о пакете с наркотиками.

Бутаков улыбнулся неприятной холодной улыбкой:

– Ладно, иди. Кофе ты не хочешь, чая тоже, так что, давай, вперед, задело. И не откладывай. Кстати, завтра генерал Климов будет в ресторане «Прага», его родной брат юбилей празднует. У тебя есть шанс познакомиться с нашим десантником в ресторане.

– По мне, лучше у Патриарших.

– Сама выбирай.

Эмма еще раз посмотрела на фотографии генерала. На двух снимках он был в штатском, а на остальных – в форме.

– Да, настоящий военный…

– Настоящий, настоящий. И награды у него настоящие, боевые. Работенка тебе предстоит непростая. Такого, как танк, не сдвинешь, надо брать хитростью.

– Постараюсь.

Зачем все это было нужно полковнику ФСБ, Эмма никогда не спрашивала. Да он и не стал бы посвящать ее в свои тайны и планы.

«Платит за то, чтобы я делала свое дело и молчала. Платит хорошо, и такая жизнь меня устраивает. Лучше обслужить генерала в какой-нибудь гостинице и заработать две-три тысячи зеленых, чем трахаться черт знает с кем за сто или двести долларов и рисковать. А так, прикрытие надежное и, в случае чего, есть к кому обратиться за помощью».