Виктор Грошев - Продавец газет, или Бывших не бывает

Разговор с начальником УФСБ Гуськовым Николаем Петровичем с самого начала не заладился. Он сначала долго запрашивал подтверждение полномочий Низами, а когда получил, то явно им не обрадовался. Еще больше он помрачнел, когда Низами обрисовал стоящую перед ним задачу.

«Низами Олшанович, вы не подумайте, что я не хочу с вами сотрудничать. У меня в данный момент мало сотрудников, часть из них уехали на переподготовку, часть находится на задании. В военный госпиталь, как вы предлагаете, мы его перевезти не сможем: во-первых, он не транспортабелен, находится в отделении реанимации, во-вторых, в госпитале проходит операция по выявлению окопавшегося там агента ИГИЛ [1] Террористическая организация, запрещенная в России. . Через наш госпиталь идет снабжение боевиков медикаментами и вербовка новых членов ИГИЛ среди раненых и больных новобранцев. Я предлагаю перевезти его в медсанчасть оборонного предприятия, которое находится недалеко от больницы. Территория там закрытая от посторонних глаз, и медперсонал имеет соответствующую квалификацию на случай аварии на предприятии. Вот только как его незаметно вывезти из больницы?» – сказал Гуськов.

И они стали придумывать способы транспортировки. Пришлось вызвать главврача медсанчасти, так как без него это дело никак не решить.

Цваер тем временем добрался до больницы, осмотрел подступы к ней, определил возможные пути отхода. Внимательно изучив здание, он обнаружил, что из поликлиники есть проход на второй этаж больницы. Под видом заблудившегося пациента поликлиники он прошел в отделение терапии, оттуда на третий этаж в реанимацию вела пожарная лестница. Цваер попробовал дверь, она оказалась незапертой. Чтобы лишний раз не попадаться на глаза персоналу, пришлось ретироваться тем же путем. Выйдя во двор, он нашел свободную скамейку в парке и стал ждать сигнала от Низами.

Приехавший главврач медсанчасти, после того как его ознакомили с предстоящей операцией, потребовал, чтоб ему дали осмотреть пациента. Пришлось его под видом столичного светилы провести на осмотр боевика.

Главврач после осмотра долго совещался с местным хирургом и бригадой реанимации. Высказав несколько примеров из своей практики, пожелал удачи своим коллегам и удалился.

Вернувшись в Управление УФСБ, он предложил транспортировать пациента в катафалке, имеющемся на заводе, в который можно за полчаса установить все необходимое оборудование для кратковременной перевозки пациента. Прямо из кабинета Гуськова он позвонил на завод и отдал все необходимые распоряжения по подготовке палаты и автофургона для перевозки и лечения пациента.

Оставшись вдвоем, стали прорабатывать детали операции. В суть решили посвятить только дежурного врача реанимации и медбрата из морга. Когда прибыла машина, все уже было готово. Из морга подняли тело одного из умерших пассажиров того же автобуса, сделали ему такие же повязки, как у боевика, и положили на его кровать, а самого боевика на лифте опустили в морг и вывезли на катафалке под видом покойника.

После этого Низами позвонил Цваеру.

Получив сигнал от Низами, Цваер через поликлинику прошел в отделение реанимации, попался на глаза парочке медсестер, извинился, сказал, что заблудился, его проводили на выход. Убедившись, что его запомнили, он спокойно поехал в аэропорт и вылетел в Воронеж. Они с Низами договорились, что шефу он доложит, будто бы ввел в вену боевика воздух и тот тихо скончался.

Возвращались они в Воронеж разными рейсами. Низами еще пришлось договариваться с Гуськовым о способе подачи информации о смерти боевика в СМИ. Ни один из них не сомневался, что в городе, а может и в больнице есть «уши» ИГИЛ. Поэтому все так тщательно обставлялось. Единственное, о чем Низами не информировал Гуськова, так это о параллельной операции с участием Цваера, что в дальнейшем сыграло немаловажную роль. Одна из медсестер давно уже была информатором ИГИЛ, а вторая – штатным сотрудником ФСБ, и обе сообщили своему руководству о появлении в реанимации странного посетителя, который якобы заблудился. Так что к моменту прилета в Воронеж Густава Шварца старший группы уже знал о «успешном выполнении» задания. А по каналам ФСБ стали разыскивать человека по словесному портрету для проверки цели его появления в отделении реанимации.

Низами договорился с Гуськовым, чтобы тот, как только боевик придет в себя, немедленно сообщил ему лично по спутниковому телефону. После чего позвонил Василию и рассказал в подробностях об изменившейся обстановке. Выслушал ответ и согласился на вечернюю встречу на нейтральной территории. Вечером Низами сообщил Цваеру о переносе встречи на неопределенный срок. И Второй отправился спать.