Михаил Серегин - Кулак и крест

В последние годы даже в воинские части стали приглашать отца Василия. Теперь он уже совсем другими глазами смотрел на восемнадцати-двадцатилетних солдатиков, молил Господа дать им силу духа, если придется участвовать в настоящем бою. Часто навещал отец Василий воспитанников военно-патриотического клуба, которым руководил до недавнего времени Виктор Сергеевич.

– Столько, – проворчал Бугров, – сколько ему и осталось. Ты, вот что, отец Василий, повнимательнее будь там, в своей новой епархии.

– Да перестань, Виктор Сергеевич, – с улыбкой ответил старому милиционеру священник, – не перегибай палку-то. По серьезной статье мужик сел. Ему в бегах сейчас нору искать надо, куда забиться можно от всего белого света. Неужели ты всерьез думаешь, что Чичер первым делом бросится с Колымы сюда на Волгу, чтобы меня искать и счеты сводить? Да и других причин сюда ехать у него вроде нет. Машинку его я тогда гранатой вдребезги разнес.

– Я тоже считаю, что Чичеров мужик не глупый, – поддержал священника Сундеев. – Он же должен понимать, что искать его будут первым делом по связям, по предыдущему месту жительства. Но вот Виктор Сергеевич, – участковый кивнул на Бугрова, – считает, что вас надо обязательно предупредить.

– Ты, Володя, не хорохорься, – неожиданно повернулся к участковому Бугров. – Чичеров – не мальчик. К твоему сведению, он в спецподразделении служил, а это очень много значит в плане выучки и силы характера. Если он все эти годы злобу на отца Василия копил, то его ничем теперь не остановишь. Тем более, терять ему больше нечего. Ты знаешь, что в свое время, еще находясь на службе, он со своим дружком протащил сюда к нам здоровенный агрегат для производства фальшивых денег? А потом много лет успешно сбывал свою продукцию. Это тебе ни о чем не говорит?

– Хитер и предприимчив, – согласился молодой лейтенант. – Но ведь столько лет уже прошло…

– Столько лет, – передразнил участкового Бугров. – Что для спецназовца значит «столько лет»? Вон отец Василий. Хоть и священник, а что значит подготовочка. Он в былые времена один-одинешенек выстоял против Парфена. И ничего, посадили как миленького, хотя у того и ментовка, и ФСБ на откупе были. Покажи-ка ему свои шрамы, – кивнул Виктор Сергеевич священнику. – И Чичера этого он накрыл. Вот что значит спецназ!

– Ладно тебе, Виктор Сергеевич, – махнул рукой отец Василий, – обстоятельства тогда такие были.

– Ты руками-то не маши, – неожиданно разозлился Бугров, – а лучше включи свою интуицию и осторожность. Глаз у тебя острый, людей насквозь видишь, ситуацию чувствуешь. Вот и поглядывай по сторонам между делом.

– Ладно, ладно, – добродушно усмехаясь, священник полуобнял Бугрова за плечи. – Спасибо, ребята, за предупреждение. Буду помнить о Чичере. А вы тут лучше его поймайте и верните назад. Много чего он может в злобе своей натворить.

Обнаружив, что до сих пор держит в руках стопку нижнего белья, которую так и не положил в чемодан, отец Василий вернулся в комнату.

– Зона, конечно, не чистилище, – послышался его голос из комнаты, – грехов там не искупить. Большая это проблема, ребята, и не только для нашей страны. Нигде ее до сих пор так и не решили. Зона по-прежнему остается лишь местом для изоляции преступников от общества, а ведь должна бы перевоспитывать, души очищать.

– Это точно, – поддержал священника Сундеев, – не слышал я еще о таких случаях, чтобы оттуда кто-нибудь шибко перевоспитанным вышел. А о том, как скатывались по наклонной плоскости те, кто уже срок отмотал, – вот это всегда пожалуйста.

– Вот-вот, – согласился отец Василий, крутясь на месте и ища, куда он положил свои туалетные проинадлежности.

– Интересно, – усмехнулся Виктор Сергеевич, возникнув в дверном проеме и прислонившись плечом к косяку, – как это не чистилище? Уж такого ада, как там, в наше время и найти трудно. Тебе ли не знать?

– Ад, говоришь? – со вздохом переспросил отец Василий и повернулся к старому милиционеру, недовольный тем, что его опять втягивают в бесплодный спор. – Как можно, не зная Писания, рассуждать о таких вещах? Удивляюсь я тебе, Виктор Сергеевич, у тебя представления об аде как о месте, где мучают грешников. Это же не гестапо, в самом деле.

– Не понял, – пожал плечами удивленный Бугров, – кажется, во всех религиях ад так и толкуется: как место, где грешники принимают муки за те грехи, которые совершили при жизни. Всякие там котлы со смолой, адское пламя…

– Ну, вы прямо как дети, – рассмеялся священник и хлопнул себя руками по бедрам. – А вот они где!