Виктор Степанычев - Мастер боя

Илья Сергеевич Петряев, главный врач диспансера, он же — главный городской психотерапевт и главный же нарколог — все в одном лице, оказался милейшим человеком. Росточка он был небольшого, крепенький, как грибок боровичок, с бородкой клинышком, возрастом лет где-то за пятьдесят.

Как потом узнал Петр, восхождение ко всем трем должностям главного не было тернистым. В профессионализме Илье Сергеевичу отказать было трудно, но мало ли талантливых врачей сидит по районным больничкам? Все было просто, проще не бывает.

В далекое время выпускник медицинского института получил распределение в Серовск, а уже здесь горздравотдел направил молодого специалиста в медсанчасть при приборостроительном заводе. Одновременно с ним, закончив политехнический, на завод прибыл такой же выпускник, шустрый парнишка Костик Бахтин, который хлопотную и неблагодарную должность мастера смены через несколько месяцев сменил на освобожденную секретаря комитета комсомола цеха, а спустя пару лет возглавил комсомольскую организацию и всего завода.

К концу восьмидесятых Илья Сергеевич стал главврачом все той же заводской медсанчасти. Это не являлось стремительным карьерным ростом, но и стыдиться было нечего — не всякая областная поликлиника шла в сравнение с медучреждением приборостроительного завода и по площадям, и по комфорту, и по качеству оборудования. На заводе в то время трудилось под десять тысяч человек, а уж на соцбыт в оборонке денег не жалели.

Костик Бахтин, к тому времени — уважаемый Константин Григорьевич, второй секретарь горкома Серовска, по инициалам, а может, и характеру, с возрастом и должностями все более суровому, носивший прозвище КГБ, временами навещал Илью Сергеевича на рабочем месте. Не то чтобы они крепко дружили, хотя и были на относительно короткой ноге, основным все же являлось кое-что другое, более личное. Подобные визиты, по количеству не более трех-четырех за год, носили характер закрытый. Поговаривали в кулуарах о бахтинских срывах, однако же касались разговоры простой человеческой слабости, естественно осуждаемой, однако в России не столь уж и редкой.

Короче, Сергеич периодически выводил Григорьича из запоев, коим тот был подвержен. И делал он это качественно и без огласки. Поэтому, когда перестройка победила бесповоротно и вторые секретари, в момент ставшие демократами, в отличие от первых — ретроградов, «семьдесят лет душивших страну», и, соответственно, не успевших перестроиться, пришли к власти, Григорьич о Сергеиче не забыл. После того как оборонка, а вместе с ней и сопутствующий соцбыт успешно захирели, «КГБ», к тому времени ставший мэром Серовска, перекинул Илью Сергеевича из обнищавшей заводской санчасти на свежую ниву наркологии-психиатрии.

Психдиспансер назывался городским, но лечились в нем нуждающиеся со всей губернии. Сохранив старые опытные кадры, Илья Сергеевич пригласил из столиц подающих надежды молодых специалистов, благо на финансирование клиники стараниями Константина Григорьевича жаловаться было грех. А дензнаки Илья Сергеевич любил беззаветно.

Дополнительные источники привлечения денег в духе требования времени сами собой явились в психиатрию. Похаживали в определенных кругах слухи, что можно отлежаться в психушке у доктора Петряева И.С, переждать не лучшие времена, если ты в конфликте с законом, а то и справку, освобождающую от определенной ответственности, заполучить.

Несмотря на то, что Илья Сергеевич не специализировался на психиатрии и, надо честно признаться, последние годы занимался больше административно-хозяйственной практикой, каждого нового пациента он принимал лично и уже далее определял лечащего врача.

Сержант Волобуев, похоже, не первый раз навещал диспансер. После краткого телефонного разговора на КПП ворота перед милицейским «уазиком» распахнулись. Они уверенно проехали мимо трехэтажного корпуса недавней постройки, выглядевшего добротно и свежо, только вот решетки на всех без исключения окнах на всех этажах. Машина проехала чуть дальше и притормозила на небольшой площадке у массивного, в два этажа, красивого здания постройки не позже начала двадцатого века. На это указывала как добротная крестовая кладка, которую во времена социализма успешно забыли, так и архитектурный стиль — с кирпичными карнизами, выложенными по фасаду полуколоннами и высокими окнами. Пожалуй, даже новый корпус смотрелся беднее и более скучно, чем этот ладно скроенный и сшитый на века особняк.