Валерий Ковалёв - Волчья стая

После этого Юркин неизменно доставал из кармана бушлата заранее приготовленный, сложенный вчетверо тетрадный лист и протягивал старшему лейтенанту.

— Опять? — хмурился тот, и брал бумагу из рук старшины. Потом внимательно прочитывал ее содержание и неодобрительно хмыкал.

— Послушай, старшина, я тебе говорил, что б с такими рапортами ты ко мне не обращался?

— Говорили, — набычивался Юркин.

— Так какого хрена ты снова суешь мне эту бодягу?

— Хочу на фронт. Надоело тут припухать.

— Твой фронт здесь! — багровел Пшеничный и тряс бумагой перед лицом старшины. Затем успокаивался, аккуратно складывал ее и прятал в нагрудный карман кителя.

— Я доложу командованию.

После этого старший лейтенант убывал на очередной пост, и в очередное его появление все повторялось с завидным постоянством.

На следующее утро, после приборки и завтрака, состоящего из надоевшей пшенки с лярдом [23] Лярд — искусственный маргарин. и чая с ржаными сухарями, Юркин приступил к занятиям.

На чисто выскобленную крышку стола он положил один из стоящих в пирамиде карабинов, извлеченную из ящика, стоящего под нарами, гранату Ф-1 [24] «Ф-1» — ручная оборонительная граната. и по обе стороны, на лавках, рассадил подчиненных.

— Матрос Папанов, доложите боевые характеристики и порядок применения гранаты в бою, — обратился старшина к сидящему с краю, стриженному под нуль матросу.

Тот встал, взял в руки ребристую «феньку» и, закатив глаза под лоб, зачастил:

— Оборонительная граната Ф-1, образца 1939 года, предназначена для поражения живой силы противника в обо…

— Реже, реже, Папанов, что ты спешишь, как голый в баню, — недовольно прервал его Юркин. — Отвечай не спеша, четко и ясно, время у нас есть.

— Слушаюсь, товарищ старшина, — шмыгнул тот носом и, в течение нескольких минут толково изложил остальной материал.

— Всем понятно? — спросил Юркин.

— Точно так, — вразнобой ответили матросы.

— Ну и ладушки. А сейчас матрос Вылко доложит нам тактико-технические характеристики боевого карабина. Давай, Вылко.

Теперь из-за стола поднялся приземистый матрос, с раскосыми глазами и смуглым лицом. Он взял в руки карабин, любовно его погладил и с тоской посмотрел на старшину.

— Чего уставился как мышь на крупу? — пробурчал тот. — Давай, докладывай.

— Моя не знает, — обреченно пробормотал Петр и опустил глаза.

Все заулыбались. Коренной житель Севера, бывший охотник и меткий стрелок, Вылко не воспринимал ничего, что касалось теории. Он жил в своем материальном мире, где пост, на котором служил — был его жилищем, старшина — начальником, которому следовало подчиняться и высказывать знаки уважения, а карабин — обычным ружьем для охоты. В учебном отряде, куда попал молодой ненец, сразу поняли, что рулевой-сигнальщик из него не получится, и списали от греха подальше, на дальний пост.

— Ну, так что, Вылко, будешь отвечать? — грозно сдвинул брови старшина.

— Моя не знает, — робко повторил матрос и вздохнул.

— Как называется то, что ты держишь в руках?

— Карабин, однако.

— Правильно, молодец. А какой у него калибр?

— Во! — радостно произнес Петр и продемонстрировал всем извлеченный из кармана винтовочный патрон.

— Так, допустим, — пробормотал Юркин. — А прицельная дальность стрельбы?

— Тысячу шагов, однако! — воскликнул матрос.

— Ну, вот, почти все рассказал, — хмыкнул старшина, — а говоришь, не знаю. Молодец, садись.

Вылко утер ладонью вспотевший лоб и сел на место. Старшина благоволил к нему.

Время от времени, когда приедались надоевшие консервы и крупы, Юркин отправлял Петра на охоту в тундру и тот неизменно возвращался с добычей. Это были жирные полярные гуси, куропатки и зайцы. А однажды, взвалив на лыжи, невозмутимый Вылко притащил на пост тушу молодого оленя, мясо которого очень понравилось морякам.

Завершив теоретическую часть, старшина приказал всем одеться, взять карабины и построиться у поста. Погода способствовала проведению стрельб. Бушевавший ночью на море шторм стих, небо прояснилось, и началась оттепель.

Проинструктировав переминающихся с ноги на ногу моряков, Юркин отдал команду и короткая цепочка в черных шинелях, двинулась в сторону ближайшей сопки. Там, у ее подветренной, стороны, моряки быстро оборудовали импровизированное стрельбище, водрузив на обломок скалы десяток консервных банок из прихваченного с собой вещмешка.

Потом Юркин отвел всех на пятьдесят метров в сторону и приказал оттоптать небольшую площадку в снегу.