Леонид Влодавец - Таран

— Ходу! — выдохнул он.

Отдышавшись, Юрка спросил:

— А куда мы едем, ты не знаешь?

— Знаю, — ответила Шурка. — Ко мне домой.

— Тебя ж там этот Вова в два счета найдет! — напомнил Таран.

— Он еще не хватился. Во-первых, он тоже человек и спит. А во-вторых. Чабан с Кокой еще не должны вернуться. Он тем, кто в расход выводит, дает до утра оттянуться. Завтра — другое дело. Но мы надолго там не останемся. Мне только надо кое-что из шмоток прихватить. А потом поедем к Оксанке, подруге моей. Я вообще-то думала сразу ехать, но потом вспомнила, что у меня одно платье. Даже трусов нет.

— А у тебя этот, припадок, не начнется? — спросил Юрка.

— Если и начнется — не страшно. У меня дома такая хреновина есть — вибратор. Вставишь ее — и мужик не нужен.

Таран про такие хреновины слышал, но в натуре никогда не видел. Ладно, лишь бы его больше не припахивали…

Шурка свернула куда-то во дворы, сначала в подворотню въехала, потом протиснула «Тойоту» между мусорными баками, дальше были какие-то заборы, гаражи, «ракушки», сарайчики. В этом районе Таран ни разу не бывал и хрен бы до утра отсюда выбрался, если б ему предложили сделать это самостоятельно. Вообще-то уже светать начало, но особо не развиднелось. А фонарей в этих улочках отродясь не водилось. Асфальт и тот лежал далеко не везде.

Наконец въехали в промежуток между двумя очень старыми деревянными домами. Оба они покосились от ветхости, и стены были с улицы подперты бревнами и рельсами. Юрка даже поволновался — выдержат ли они сотрясение почвы от проезда «Тойоты»? Уж больно хилые.

— Вот этот, справа, — мой «Кошкин дом», — грустно усмехнулась Шура. — Тридцать два года прожила. Родители здесь померли, бабка…

— А почему «Кошкин»? — спросил Таран.

— Потому что я его все время поджечь мечтала. Чтоб новую квартиру получить. Чтоб как в сказке, помнишь: «Тили-бом, тили-бом — будет кошке новый дом!» Но так и не решилась…

— Придурочная! — оценил Юрка. — А если б кто сгорел?

— Потому и не решилась, — хмыкнула Шура, выключая зажигание. — Пойдешь со мной или тут посидишь?

— Если ты ненадолго — лучше здесь. Слушай, а ключей-то ведь у тебя нет, наверное?

— У нас там коммуналка, откроет кто-нибудь…

— Тогда и верно лучше остаться, а то моя рожа всех напутает, — полушутя произнес Таран.

— Ладно… Я скоро, — Шура вышла из машины и скрылась в подъезде. Но не прошло и минуты после этого, как оттуда послышался испуганный крик:

— Юра-а!

Таран схватил с сиденья пистолет Чалдона и выпрыгнул из машины. Влетел в подъезд, где никакого освещения не было вовсе, и сумел разглядеть лишь неясные фигуры, ворочающиеся в темноте прямо у входа. Не то три, не то четыре… Только по визгу смог определить, где Шура. Все остальные были ему по фигу, но стрелять побоялся — и шума не хотел, и в Шурку угодить опасался. С размаху долбанул пистолетом по чьей-то стриженой башке, да так, что тот свалился. Другому, лохматому какому-то, — кроссовкой по яйцам. Согнулся — и в рожу получи! Третий метнулся на Тарана в тот момент, когда тот стоял спиной, и Юрка лишь чутьем, а не зрением определил эту атаку. Он успел обернуться, но еще раньше среагировала Шура, бросившаяся между ним и этим мужиком…

— А! — коротко вскрикнула она от боли и шатнулась на Тарана. «Нож! — мгновенно понял Юрка. — Он ее ножом пырнул!»

Тот, что ударил, видно, сообразил, что шибко далеко зашел, а может, разглядел, что у Тарана пистолет в руке, а потому воспользовался Юркиным замешательством не для повторного нападения, а для бегства. Он прыжком вылетел из подъезда, перепрыгнув через тех двоих, что корчились на полу. Был ли четвертый — Таран не понял, может, убежал, а может, его и не было.

— Наверх! — простонала Шура. — Наверх меня отнеси, в восьмую квартиру!

Таран подхватил ее на руки и понес наверх, разом позабыв о тех, что валялись около двери.

— Которая восьмая? — спросил он, когда донес Шуру до второго этажа.

— Эта, справа… — прошептала она. — Три звонка позвони, бабе Соне…

Таран чувствовал, как по его рукам течет ее горячая кровь, много крови. Поддерживая правой рукой обмякшую Шуру и нащупав левой рукой кнопку звонка, нажал три раза. Не верилось, что откроют. Он бы лично у себя дома, в куда более приличном подъезде, где даже свет был на лестничной клетке, в три часа ночи никому бы не открыл. Даже если б кто-то орал, что женщине плохо.

Но тут — открыли, хоть и не сразу. Минуты через две, когда Таран произвел еще три серии по три звонка, внутри квартиры зажегся свет. Его Таран увидел сквозь щели между дверьми. А потом зашаркали шлепанцы и старческий голос спросил вяло: