Александр Гнеушев - Страшила

– Надлежит нож брать всегда с собой, падаван, – оправдывая свое прозвище, или как предпочитал говорить он сам – никнейм, сказал Йода, тряхнув при этом своей заплетенной в косичку бородкой.

Гриша поморщился – не дай бог, приклеится это прозвище. А прозвища здесь есть у каждого – все как в настоящей банде. А «падаван» ему совсем не нравилось. Иногда ему казалось, что Йода позвал его в банду только затем, чтобы стать для него наставником – уж очень часто он обращался к нему с этим «падаваном».

– Я просто подумал, что всем брать ножи не обязательно.

– Ну, об этом тебе лучше всех расскажет Макс, – подсказал Грише высокий парень в красной футболке. – А мое мнение – нож в походе твой лучший друг. Когда никого рядом с тобой не будет, когда ты останешься совсем один, когда надежда тебя оставит – нож тебя не подведет. Уж поверь мне – только он тебя спасет.

– Хорош жути нагонять, Шаман, – сидя за компьютером и не отрываясь от монитора, одернул парня Аркан. – Даже меня застращал.

Шаман, он же Колян, любил мистику и был незаменимым рассказчиком всяких страшилок у ночного костра. Будучи этнографом, он знал об индейцах и прочих малых коренных народах много интересного. Особенно его увлекал шаманизм, он мог говорить о нем часами. По такому случаю Колян даже начал учиться горловому пению и прикупил себе варган. Так что можно сказать, что прозвище само нашло его. В чем Колян видел некий тайный смысл, который ему еще предстояло осознать. Он вообще был фаталистом и безоговорочно верил в судьбу и в предназначение. Что однако же не мешало ему совершенствоваться в экстриме, в первую очередь в скалолазании, где он заработал третий разряд, и в маутинбайке – тут ему не было равных во всей их развеселой компании.

Но самое необычное прозвище, на взгляд Гриши, было у Макса-Граффити. Необычным было и то, что оно абсолютно не подходило Максу – он не то, что никогда не рисовал граффити, но даже не держал в руках баллончика с краской, и то, как оно у него появилось. Прозвище это прицепилось к нему еще в студенчестве. И прицепилось совершенно случайно, когда он встрял в спор двух своих приятелей. Те спорили о происхождении слова «граффити». Ну а Макс им все объяснил – «граффити» от итальянского «graffiare», что значило «царапать». Откуда Макс, не отличавшийся широким кругозором, знал о происхождении слова «граффити», оставалось загадкой. Может быть, именно сам факт того, что слово это никак не гармонировало с личностью Макса, и сыграл решающую роль в его прозвище. Как бы там ни было «Граффити» прочно приклеилось за Максом. Необычным помимо прозвища Макса, было и само его нахождение в этой банде экстрималов. Всю свою жизнь Макс занимался единоборствами, даже стал КМС по рукопашному бою, заработал красный пояс по каратэ и изучал ножевой бой. Но к экстриму был равнодушен. До тех пор пока не познакомился с Шаманом. Он-то его и привел в банду. Но в отличие от Шамана, который через походы стремился познать самого себя, Граффити видел в них лишь отличный способ тренировать свое тело. С Шаманом они были так же дружны, как и Аркан с Йодой. И это несмотря на то, что они были абсолютными противоположностями друг друга. Начиная с внешности – Шаман был высоким и худощавым, а Граффити – коренастым и ниже Шамана на голову – и заканчивая поведением. Шаман был разговорчив, иногда даже чрезмерно, Граффити же, напротив, не был словоохотлив. Грише даже иногда казалось, что Макс мог молчать целый день без всякого дискомфорта. Шаман любил поразмышлять, а вот Граффити отличало категоричность и прямолинейность суждений. Видимо, этому он научился у себя на тренировках. Но в остальном он был неплохим парнем. Может быть, не таким компанейским, как Шаман, но зато слов на ветер не бросал, говорил всегда по делу – коротко и ясно.

– Нож бери обязательно. Лучше два. Один запасной. Пригодится, – Граффити был как всегда скуп на слова.

– Во! Мнение авторитета. Как-никак в ножах сечет, – похлопал Макса по плечу Шаман. – А вообще, чем больше – тем лучше.

– Кончай стебаться, Шаман. Гриша правильно делает, что спрашивает. Если есть вопрос – надо задавать.

А это Степа, или Ирокез. Свое прозвище он получил благодаря своей характерной прическе. Он коротко стриг виски, оставляя небольшой хаер. Больше всего на свете Ирокез обожал скалолазить. И наверняка был бы достойным соперником и Аркану и Йоде на соревнованиях любого уровня, но вот соревноваться-то он как раз и не любил. Он вообще сторонился всякой публичности и не любил выделяться и быть в центре внимания. Удивительно, как при всем этом он отваживался носить свой хаер. Из-за того, что Ирокез тяготился больших и шумных компаний, он предпочитал лазить в одиночестве или же с кем-нибудь из знакомых. Может быть, из-за своего характера он и полюбил банду как собственную семью. Но этот же характер одиночки был повинен и в постоянных ссорах Ирокеза с его девушкой Лизой, которая пришла в банду вслед за ним. Лиза, в отличие от Степы, любила шумные тусовки и была завсегдатаем ночных клубов. От чего Ирокез пытался ее отвадить. А Лиза, наоборот, пыталась приучить его к нормальной жизни обычного горожанина. Вот тут у них и возникали конфликты. Но, впрочем, Ирокез брал верх. Лиза постепенно влилась в их тусовку и даже полюбила походы. Хотя временами она возвращалась к старым привычкам. Вот и сегодня она предпочла пойти на концерт какого-то приезжего ди-джея. Честно говоря, Гриша был рад этому факту, он почему-то смущался ее. Может быть, он и влюбился – влюбиться в стройную, рыжеволосую знойную красавицу Лизу с россыпью забавных веснушек на слегка вздернутом носе и вправду можно было запросто. Может быть, просто стеснялся – он и сам толком не знал. Но вот когда встречался с ней взглядом, почему-то моментально краснел. Из-за чего жутко себя ненавидел.